Это особенные люди, получившие "в наследство" не только ту или иную профессию, но и, если хотите, связанный с ней взгляд на жизнь, черты характера, ценностные ориентиры.
"В первую очередь, отец учил меня оставаться верным профессии", – подтверждает мои мысли Владимир Викторович Байтяков. Врач-дерматовенеролог, доктор медицинских наук, профессор кафедры инфекционных болезней Медицинского института МГУ имени Н.П. Огарева, главный внештатный специалист-эксперт регионального Минздрава, он продолжает большую, известную медицинскую династию, корни которой – в нашем районе.
Основателем династии, в которой уже больше двадцати медиков, стал уроженец Большого Игнатова Виктор Васильевич Байтяков – хирург-оториноларинголог, Заслуженный врач Республики Мордовия. Сочетавший в себе практический опыт и блестящее (а как иначе?) знание теории, он до 78 лет оперировал самых сложных пациентов – детей и взрослых; более полувека преподавал у студентов-медиков. А еще он был человеком большого сострадания – редкое нынче качество.
– Куда бы мы ни ехали, даже на отдых, отец всегда брал с собой ЛОР-инструменты: рефлектор, отоскоп, риноскоп, – вспоминает Владимир Викторович. – Когда приезжали в Игнатово, он располагался в доме у бабушки или сестер и принимал всех, кто к нему приходил – знакомых, родных, соседей... Всем помогал, не отказывал никому, а это не всем и не всегда по силам. Я считаю, что это правильно: раз выбрал профессию врача, ты должен оставаться ей верным. И меня отец, в первую очередь, учил именно этому – необходимости помогать людям.
К сожалению, его не стало чуть больше года назад. Мама Эмма Вячеславовна не так давно отметила 85-летие. Она врач-ревматолог, заведовала отделением республиканской больницы, многие годы была главным внештатным специалистом Министерства здравоохранения. Ревматология – вообще очень сложный раздел терапии, который изучает поражение самых разных органов и систем. Мама тоже Заслуженный врач Мордовии. Так что я в семье уже третий, кому присуждено такое звание (улыбается).
Старшая сестра Ольга Викторовна тоже врач, работает терапевтом в Москве. Любимая супруга Наталья Михайловна – невролог. Мы вместе более тридцати лет, познакомились еще в школе, в университете были одногруппниками – и так вместе по жизни идем. Надеюсь, сын Тимофей – ему 14 – тоже станет врачом. Мне бы этого очень хотелось, но решать, конечно, ему самому.
Есть в семье и другие медики – двоюродные сестры, братья, племянники. Но все они пошли в эту сферу, конечно, благодаря отцу. Родные тетушки – Вера Васильевна Темасова и Валентина Васильевна Сонаева долгие годы проработали в Большеигнатовской районной больнице.
– С такой сильной династией у Вас вообще были шансы идти в не медицинские профессии?
– В детстве были какие-то мысли интересные. Хотелось стать учителем географии, например. Но лет в 12-13 я понял, что пойду в медицину. Мне эта сфера была понятна, я ее хорошо представлял.
– А ведь часто дети, видя на примере родителей кухню той или иной работы, принимают противоположное решение – идут куда угодно, но только не по их стопам.
– Я никогда к медицине отторжения не чувствовал, хотя видел, что работа нелегкая: у мамы ночные дежурства, папу постоянно вызывали на сложные случаи. Наоборот, думал: хорошо быть полезным людям!
– Почему именно дерматовенерология?
– Если честно, не знаю. Во время обучения в Медицинском институте собирался быть терапевтом, реаниматологом, но остановился на дерматологии. Может быть, привлекла какая-то магия, загадочность этого направления. Специальность действительно интересная, хотя, конечно, не такая уж и героическая. Да, мы тоже возвращаем людям здоровье, красоту; всегда приятно встречать выздоровевших счастливых пациентов. Да, ты тоже принес пользу, помог. Но я с огромным уважением и пиететом отношусь к врачам других, особенно – хирургических, специальностей, которые всегда на переднем крае борьбы за жизнь.
– С другой стороны, Ваши пациенты страдают психологически, а это тоже сильно влияет на качество жизни.
– Со спасением жизни, конечно, не сравнить, но согласен, это тоже важно. Особенно для молодежи. Хотя кожные заболевания в редких случаях могут угрожать их жизни. За 26 лет практики были единичные случаи, когда люди от них погибали.
– Профессия врача – одна из тех, где особенно важно постоянное самообразование. Есть в Вашем представлении некая точка, вершина, достигнув которую, Вы сможете сказать: "Да, я крутой специалист"?
– Мне кажется, останавливаться не надо никогда. Как говорили философы древности, тем, у кого мало знаний, кажется, что они знают все. А чем больше ты работаешь, тем яснее понимаешь: знания вообще безграничны, они расширяются, углубляются. Обозримых границ попросту нет. Тем более в медицине, где одна болезнь может протекать у разных людей абсолютно по-разному. Не мои, конечно, слова, но мы лечим не болезнь, а больного, пытаемся подобрать ключик к его состоянию, облегчить ему жизнь. Я почти всегда даю пациентам свой номер телефона, чтобы быть на связи, потому что даже в типичной ситуации что-то может пойти не так. Иногда на улице останавливают, задают вопросы. Часто пишут в мессенджерах. Может быть, не совсем положено так, дистанционно, помогать человеку, но что, если он где-нибудь далеко, где трудно получить лечение?..
– Получается: работа в режиме 24/7. А это и физически, и морально тяжело.
– Отдыхать, конечно, нужно, но достаточно времени на отдых выкроить не получается. Конечно, устаешь, выгораешь от большого количества людей вокруг. Недавно слушал антрополога Станислава Дробышевского, он говорил: для человека типично знать в лицо 25 человек, а мы в городах каждый день видим сотни людей. Но от лечебного процесса не устаю, и преподавать мне нравится. Лечение и преподавание – два главных моих амплуа.
– Почему вообще приняли решение преподавать?
– Это опять-таки пример отца: для меня преподавание, наука и медицинская практика никогда не были чем-то отдельным друг от друга. Всегда легче заниматься чем-то одним, но мне нравится и то, и другое, и третье. Хотя, если когда-нибудь придется выбирать, уже знаю, каким будет выбор. Без преподавания я проживу, а вот без врачебной практики – нет.
– Сравниваете себя в студенческие годы и нынешнюю вузовскую молодежь? В чью пользу сравнение?
– Я не разделяю популярное мнение, что тогда все были хорошие, а сейчас все плохие. И потом, слишком многое изменилось. Поменялся и сам вид образования, и даже этническая структура студентов: сейчас, когда заходишь в наш 13-й корпус, возникает ощущение, что попал на международную конференцию. Очень много студентов из Индии, арабских стран. Уже лет шесть или семь я преподаю им на английском. С профессиональной точки зрения это здорово помогло мне самому: в англоязычных источниках открыл для себя много нового.
Я всегда хорошо отношусь к нашим студентам, считаю их элитой среди людей их возраста. У нас ведь и проходные баллы одни из самых высоких, и конкурс. В медицину люди шли даже в те годы, когда зарплаты врачей были очень невысокие. Шли, идут и, надеюсь, будут идти.
– То есть, будущими докторами движет далеко не материальная выгода?
– Думаю, что хорошие врачи имеют достойный уровень жизни во всех странах. Совсем откидывать финансовый вопрос – лукавство. Нужно сочетание: материальная составляющая важна, но и, конечно, должно быть желание помогать людям. Счастье, успех, заработок придут только тогда, когда вы стремитесь помочь пациенту. И когда он чувствует, что вам это тоже нужно.
– И все-таки, как Вы отдыхаете? Может быть, есть какие-то увлечения?
– В течение жизни они, конечно, менялись, но сейчас мы с супругой с интересом осваиваем работу на земле. У нас есть дом, мы туда, по возможности, выбираемся. Знаете, с возрастом уже хочется "заземлиться". И кстати, отец тоже до последних дней любую свободную минуту старался проводить на даче, теперь эти гены, корни проснулись во мне. Родом ведь мы все, так или иначе, "от сохи".
– В Большое Игнатово часто приезжаете?
– Стараемся встречаться раз в год всей большой семьей. Ведь только двоюродных у нас почти двадцать человек: у бабушки с дедушкой было десять детей! Обычно выбираем какой-то летний выходной, собираемся – из Москвы, Нижнего Новгорода, Саранска, вспоминаем. Есть у нас и семейный чат, поздравляем друг друга с праздниками, днями рождения. Бабушка и дедушка заложили в нас нечто такое, что мы видим необходимость и во встречах, и в постоянной связи друг с другом.
– А никогда не размышляли о том, как бы сложилась жизнь, если бы Вы не стали врачом?
– Раньше думал. Потом перестал: если человек трудолюбив, он добьется успеха в любой сфере. Но имей я возможность что-то изменить в жизни, все равно пошел бы в медицину. Может быть, попробовал бы другую специальность: кардиолога, невролога. Повторюсь, я восхищаюсь врачами хирургических специальностей, но сам в хирургию никогда идти не планировал.
– Владимир Викторович, на Ваш взгляд, медицина – это все же работа или служение?
– Служение. Конечно, служение. Знаете, иногда хочется отдохнуть, но как отказать в помощи человеку, которому она нужна?.. Возможно, для кого-то врач – исключительно работа за деньги, но правильнее и полезнее для души относиться к своему делу именно как к служению. Идеал в этом смысле – святитель Лука (Войно-Ясенецкий). Святой, врач и, по сути, наш современник. Конечно, мы такими не будем никогда, но именно он для меня – пример идеального служения.
– Спасибо за интервью!