Материалы, опубликованные в газете, иногда совершенно неожиданно получают продолжение. В №18 от 6 мая этого года мы рассказывали о медицинских работниках, участвовавших в Великой Отечественной войне. Судьба медиков-фронтовиков в основном была известной. И только о послевоенном периоде жизни Ивана Михайловича Кочайкина ничего не было известно. На публикацию откликнулась родственница ветерана - В.Н. Бояркина, которая и рассказала нам о его участии в партизанском движении и дальнейшей судьбе.
Мы встретились с Верой Николаевной в один из июльских дней. На столе перед хозяйкой дома две фотографии и "районка" от 6 мая этого года.
– То, что вы написали в газете об Иване Михайловиче Кочайкине – правда, - говорит Вера Николаевна. – Дядя Ваня, как я его называла, действительно по профессии врач, был в плену, сражался с немцами в Белоруссии, да там так и остался: завел семью, воспитывал сына… О том, как он воевал, как стал священником, историю его жизни мы не раз вспоминали всей семьей. Хороший был человек, и память о нем светлая.
…Иван Михайлович Кочайкин был врачом. До того момента, как 6 января 1944 г. прибыл в Первомайскую бригаду партизанского отряда имени А.А. Жданова, которая действовала в Барановичской области Белоруссии, он успел хлебнуть лиха, побывав в плену, а потом скрываясь на оккупированной немцами территории. В бригаде он был врачом, занимал должность заместителя командира по медицинско-санитарной службе.
Василий Ефимович Чернышёв, секретарь Барановичского подпольного обкома КП(б) и командир областного партизанского соединения после войны вспоминал:
– Ко времени освобождения Красной Армией Барановичской области в партизанском отряде действовало 26 партизанских бригад и 8 отдельных отрядов общей численностью более 30 тысяч партизан... Нередко боевые действия проводились группой бригад или всеми бригадами и отрядами по заранее разработанным в штабе соединения планам. При этом применялись разнообразные формы и приемы борьбы с оккупантами. Широко практиковалось проведение боев из засад. Гитлеровцы днем и ночью находили свою бесславную гибель в партизанских "мешках", всё больше валялось в кюветах разбитых машин, мотоциклов, танков и все меньше оставалось тех, кто пришел поработить белорусский народ.
Одним из значимых боев, в котором участвовала партизанская бригада имени "1 Мая", был разгром крупного фашистского гарнизона в деревне Куписк. Вечером 15 июня 1944 г. партизаны выдвинулись из Налибокской пущи в сторону этой деревни: на час ночи было запланировано наступление на расположившийся там вражеский гарнизон.
Наступление планировалось начать с флангов, чтобы отвлечь противника, а затем с фронта – с переходом через реку. Особое препятствие для наступающих представлял дот, находившийся практически в центре деревни. К тому же сам дот соединялся закрытой траншеей с кирпичной постройкой, в стене которой также была амбразура. Вдобавок, все это укрепленное сооружение было обнесено несколькими рядами колючей проволоки.
Глубокой ночью в конце деревни над рекой "заговорили" пулеметы – это вступила в бой левая группа партизан, отвлекая на себя гитлеровцев. Те открыли ответный огонь, заодно пройдясь по деревенским избам зажигательными пулями.
Часть деревни уже горела, когда партизаны по двум речным бродам начали переправляться на другой берег. Впереди под командованием комиссара отряда шла группа автоматчиков с тремя ручными пулеметами и расчетом противотанковых ружей. Гитлеровцев, находившихся вне укреплений, они вскоре смяли, и те в беспорядке начали отступать. Было остановлено и подходящее из соседней деревни вражеское подкрепление.
А в центре Куписка бой все еще продолжался. Партизаны настойчиво двигались вперед: на проволочные заграждения летели ватники, тужурки, плащ-палатки. Ряду бойцов даже удавалось перебраться через ряды колючей проволоки, но им потом всё равно приходилось прижиматься к земле, некоторым уже навечно.
Июньский день уже был в самом разгаре, а вражеский дот всё еще поливал свинцом партизан. Ничего не дала и установка на макушке толового заряда. Взрыв не смог разрушить мощные бетонные стены. Попытки ворваться через вход дота с его тыльной стороны тоже не удались – эту зону прикрывал станковый пулемет.
Спустя время нескольким партизанам удалось подползти к доту. Впереди идущий солдат бросился на пулемет, который замолчал под его телом, а второй убил пулеметчика и бросился по узкому входу в дот. Гитлеровцы, уверенные в надежной защите и увлеченные стрельбой, заметили партизан за своей спиной слишком поздно.
– Немецкий карательный отряд, желавший отомстить за разгромленный крупный немецкий гарнизон, загнал Первомайский отряд в болото, - рассказывает Вера Бояркина. - В грязи, сырости, холоде, в "живом" и "дышащем" под ногами болоте дядя Ваня вместе с другими партизанами просидел три дня. Всё это время немцы, не переставая, бомбили. Гул самолетов приводил в ужас. Одни сбрасывали свои снаряды, вторые подтягивались и, отбомбив, снова улетали. В жутких, невыносимых, нечеловеческих условиях люди погибали один за другим. Мало кто остался тогда в живых. Все эти дни дядя Ваня не переставая просил Бога оставить ему жизнь. Ожидание какой-либо помощи стало равнозначно смерти. Выходить из положения партизаны решили собственными силами. Тогда дядя Ваня дал зарок: если не погибнет, то посвятит свою жизнь Церкви… Из болота партизаны вышли к какой-то деревне. Местные жители их укрыли в своих избах, а дядю Ваню немцам выдали за местного священника, и те его не тронули. Испытанные потрясения были настолько сильными, что спровоцировали развитие сахарного диабета.
Вера Николаевна замолчала. Для нее эти воспоминания тоже тяжелые.
– После того, как Великая Отечественная война закончилась, дядя Ваня женился. Свою супругу Нину он встретил еще в войну в госпитале. Лежащему с контузией партизану глянулась юная и бойкая санитарка. Между ними возникла взаимная симпатия. И они решили, что после Победы зарегистрируют свои отношения. В браке у них родился сын Виталий. После окончания школы он стал военным, дослужился до полковника ракетных войск.
А вот зарок, данный в болотах в страшный миг, Иван Кочайкин не забыл. В 1945 году, после освобождения Белоруссии, архиепископ Минский Василий (Ратмиров) получил согласие советских властей на открытие пастырско-богословских курсов (в 1947 году были преобразованы в семинарию). Местом их существования был избран Жировицкий монастырь. Здесь И.М. Кочайкин получил богословско-пастырское образование. Затем его рукоположили вторым священником в храм святого благоверного князя Александра Невского, который располагался около одноименного кладбища в центре г. Барановичи.
За боевые заслуги Иван Кочайкин был награжден медалью "Партизану Отечественной войны" I степени. Помимо этого, были у него и церковные награды: камилавка (цилиндрический головной убор, расширяющийся кверху), он был возведен в сан протоиерея, имел наперсный крест с украшениями и, в качестве награды, право одновременного ношения двух крестов (наперсного и с украшениями).
– Дядя Ваня каждый год приезжал в Новую Пырму к своей тетке и моей бабушке Анастасии Матвеевне Савелькаевой. Там он встречался с сельчанами, по их просьбе крестил, венчал, отпевал, - продолжает Вера Бояркина. – По селу он всегда ходил в подряснике. В обязательном порядке посещал кладбище, где навещал могилы близких родственников и служил панихиды. В 1980 году здоровье моей бабушки и его тетки совсем пошатнулось. Она написала ему письмо, где просила перед кончиной ее пособоровать. Он приехал. По своему обыкновению первым делом отправился на погост навестить родные могилы. Когда он вернулся, у него случилась гипогликемия – понизился уровень сахара в крови, однако никто не знал, какую помощь ему нужно было оказать. А ведь всего одна конфета или кусочек сахара могли спасти ему жизнь… Так он и преставился на руках у моей матери Ольги Тихоновны.
Вот так сложилась жизнь врача партизанской бригады и священника Ивана Кочайкина. Заполнена еще одна белая страница, повествующая о судьбах уроженцев нашего района.
И. САНИН.