Не один месяц в центре города висела афиша, приглашавшая шахунцев на очередной спектакль Московского независимого театра. "Бесконечное начало" с Игорем Лифановым в главной роли было помечено значком "16+", а потому многие наверняка решили, что смотреть вновь предстоит нечто, содержащее шуточки из разряда "ниже пояса".
Одних такая перспектива вполне устраивала, другие решились пойти в любом случае — все-таки нечасто приезжают к нам артисты из столицы. Как бы там ни было, но постепенно зал заполнился — пустых мест оказалось немного.
Есть ли шанс очиститься?
И вот — начало. Что же скрывается за словом "бесконечное"? Занавес поднимается, на сцене — полумрак, окутанный сиренево‑голубой дымкой. На заднем плане — изображение чего-то похожего то ли на Вселенную, то ли на вид планеты из космоса. На авансцене — колодец, откуда идет пар и струится таинственный свет. Человек в белых одеждах поднял руки вверх и отвернулся от зрителя. Все напоминает сцену из фантастического фильма о пришельцах. И вдруг — возвышение наподобие стола, на нем лежит человек. После манипуляций, совершаемых с ним, парень словно оживает. Фантасмагория какая-то!
Лишь потом выясняется, что это Чистилище, где от упокоившегося требуют раскаяния. Любопытно, что явление такое признает только католическая церковь, которая считает, что, умерев, человек должен снять с себя грехи и только потом он может предстать перед Господом. Душа очищается через посмертные испытания. Известный православный архимандрит Тихон (Шевкунов) так поясняет эту ситуацию с точки зрения РПЦ: "В загробной жизни уже ничего нельзя исправить мертвому, все, что можно делать, нужно делать при жизни". Вот как далеко нас завели размышления над темой спектакля. Но какие бы противоречия ни существовали в религиозных течениях, главное то, что постановка не один раз заставила зрителей задуматься над тем, как мы влачим свое земное существование — в самые напряженные моменты в зале стояла гробовая тишина.
"Выбор всегда есть!"
Однако по ходу действия пьесы серьезное тесно переплетается со смешным, шутки — с моралистическими суждениями, превратив происходившее на сцене в комедийную драму. К месту оказались и экспромты, рождавшиеся по ходу представления. Как говорится, от великого до смешного — один шаг. Вот, например, убитого криминальным боссом грешника заставляют поставить визу на чистом листе бумаги.
— Знаем мы эти разводы, — не соглашается парень, — на том свете проходили: сначала требуют подпись, а потом напишут, черт знает что. Текст прочитаю, тогда и распишусь.
— Давай быстрее, — подгоняет обитатель Чистилища, роль которого исполняет Игорь Лифанов. — У меня таких, как ты, вон ползала сидит. Раскаяние на конвейер поставлено.
А когда начинается обличение грехов, "обвиняемый" восклицает:
— У меня выбора не было!
— Выбор всегда есть! — утверждает, словно приговор выносит, обладатель белых одежд.
Чиновникам тоже досталась своя доля правды:
— Они думают, что если на ворованые деньги построили храм, им здесь зачтется. Как бы ни так!
И правители попали под раздачу.
— Не было бы Сталина, нашелся бы какой-нибудь Джугашвили…
Тут тебе и ирония, и сатира, и повод поразмышлять над прозой жизни.
— Постмодернизм какой-то, — возмущается попавший в Чистилище.
— А у вас примитивизм, — парирует оппонент, характеризуя людей, пребывающих среди живых, — отягощенный плохими поступками. Вот, почему мир нужно познавать через убийство?
"Истина — в мелочах".
И публику посвящают в историю, произошедшую с умершим мужчиной в детстве, когда он убил муравья. Мелочи? А кто-то считает, что с них-то все и начинается.
— Иногда истина — в мелочах, — говорит Лифанов. — И самый маленький грех превращается в самый большой, не искупаемый.
Таких, как оказалось, у "героя" насчитывается немало. А там, наверху, всем поступкам ведут счет, даже тем, о которых мы и думать забыли или не хотим вспоминать. Некоторые зрителям показали в виде сценок, где роли разыгрывала некая безликая Сущность, бывшая на земле плохоньким актером.
— Как вот этот, который к вам недавно приезжал… — словно прося подсказки, обратился Игорь к залу.
А оттуда кто-то крикнул:
— Павел Астахов.
— Во‑во! — поддержал шутку Лифанов. — Только он еще хуже.
И шахунцы разразились смехом. Поводов для него было еще немало. Вот в порыве игры Сущность опрокинула какой-то прибор на сцене. Из зала кинули реплику, что придется платить.
— Из зарплаты вычтут, — парировал И. Лифанов, имея в виду своего коллегу по цеху.
Тем временем парень кинул ему: "Из твоей!" — и не смог удержаться от смеха, заразив им и публику.
Или, например, глядя, как Обличитель играет очередную роль, молодой человек восклицает:
— Тебе бы в кино сниматься!
— Так я и снимаюсь. Потихоньку. Ты просто телевизор давно не включал. Не знаю, что тебе наговорила принимающая сторона, но… полный зал!
Снова публика подхватила шутку, наградив актера овациями. Или реплика "Эй, вы, в Нью-Йорке, пора вставать. Не бойтесь! Русские заснули!" Хотя аплодировали не только приколам, но и вещам серьезным. Вот Сущность изображает, как покончила с собой одноклассница умершего, не выдержавшая его насмешек над ней, одноглазой. И красные атласные ленты, символизировавшие кровь, хлынувшую из вен несчастной, заставили всех смолкнуть. Жутко!
Или история о том, как виновник набирал группы девушек для борделей, в том числе и для отправки за границу, где над несчастными издевались — 58 разодранных судеб! А для комплекта принес в жертву и свою племянницу.
— Мне стыдно за нас! — восклицает служитель Чистилища. — Сволочи мы. Свою жизнь не ценим. И надо еще с собой пяток прихватить. За что Он вас вообще прощает? Не понимаю! Ведь мы готовы расчленить соплеменника за пятачок!
"Завтра наступило вчера".
— Кто искренне оплакивал тебя на похоронах? — обращается он к "жертве".
— Мама.
— А когда ты последний раз навещал ее?
— …Звонил.
— Ага, три раза в год: в Новый год, 8 Марта и День рыбака, вернее, после него. А вы когда последний раз звонили маме? — обратился Лифанов к залу.
— Мама, прости, я хотел тебя забрать. Все завтра, завтра. А завтра наступило вчера! — раскаялся непутевый сын после того, как ему показали, что его мать собирала милостыню, которую у нее потом отбирали бандиты. Сын об этом даже не знал.
— Много ли ты сам подавал нищим? — снова в сторону грешника. — Да, маловато. А зачем им подавать? Действительно! Конечно, они пропьют! — нарочито соглашается тот, что в белых одеждах. — А они, может быть, пьют, чтобы хоть миг не видеть этого мира! Стыдно! Ну почему всем стыдно только здесь, а там, на земле, мы забываем, что есть такое прекрасное понятие как стыд? Сволочи мы, готовые на искреннее раскаяние только здесь!
Кстати, грубые словечки и мат частенько раздавались на протяжении спектакля. Кто-то смеялся и хлопал в ладоши, а кого-то эти фразочки коробили и добавляли каплю дегтя в канву повествования.
Новые грани таланта.
Словом, необычная постановка, где Игорь Лифанов предстал перед нами в новом амплуа. По аплодисментам было понятно, что и то, как актриса играла роль Сущности, зрителям очень понравилось. Она и световое шоу показала, и Чарли Чаплина спародировала, и трогательную миниатюру исполнила. Эмоции, передаваемые через пластику, жесты, притягивали к ней взгляды.
Как выяснилось в конце, герой, которого играл И. Лифанов, был точно таким же грешником, только попавшим сюда раньше и находившимся здесь до тех пор, пока кто-то не простит его и не раскается сам. Но что-то пошло не так. Молодой человек покинул Чистилище, и его место заняла Сущность. Погасла искра надежды на освобождение, загоревшаяся было в глазах изобличителя пороков, и он пришел к тому, с чего все началось.
— У каждого свой срок! — констатировал он под занавес спектакля. — Начнем, пожалуй!..
А зрители уже аплодировали артистам, дружно поднявшись с мест.
— Браво! Молодцы! Приезжайте к нам еще! Будем очень ждать, — кричали из зала, от души говоря "спасибо" за хороший спектакль и замечательную игру.