На улицу еще рано, а пока взрослые управляются по хозяйству, надо осмотреть самые заветные уголки в доме – мне не все разрешают: вдруг уроню, разобью, порву, а то и упаду – детское любопытство не знает границ.
Солдату – от генерал-полковника.
Вот черно-белые фотографии, спрятанные за стекло – тогда такие семейные "архивы" украшали стены каждого деревенского дома. С одного снимка смотрит на меня прабабушка – ее уже нет в живых, а вот какой-то незнакомый дядя. В углу – большая картина. На ней – такая же маленькая, как я, девочка пытается куда-то пробраться мимо огромной собаки. Но все это не очень интересно.
Залезаю на спинку дивана, чтобы поближе рассмотреть то, что бережно помещено за стекло в голубую деревянную рамочку – ее прадедушка сделал сам. Пожелтевший лист плотного картона, на котором что-то напечатано. В центре – чертеж. По углам – фотографии незнакомых дяденек. Хотя нет, одного знаю: это В.И. Ленин – я же октябренок, он есть на моем значке. Уже потом, когда стала постарше, узнала, что второго звали И.В. Сталин. Вот несколько слов, выведенных чернилами. Но их уже почти не разобрать – выгорели на солнце. По контуру – рисунки: танки, самолеты, корабли, винтовки и сабли.
Почему этот листок висит на самом почетном месте в доме? Откуда он взялся? Стараюсь прочитать то, что написано от руки: "Смирнов Николай Андреевич". Так это же мой любимый прадедушка! Так это ему прислали! Внизу – подписи, но от них остались только крючки и палочки, вот разве только первую попробовать разглядеть – похоже на фамилию Шумилов, а рядом напечатано "Командующий армией Герой Советского Союза Гвардии генерал-полковник". Еще двое – "Начальник штаба армии Гвардии генерал-лейтенант и Член Военного Совета армии Гвардии генерал-лейтенант". Меня, маленькую девчушку, переполняет гордость: моему дедушке что-то прислали Герои Советского Союза, генералы! Интересно, что такого он сделал?
Читаю сам текст: "Воин-победитель! Великая Отечественная война окончилась нашей полной победой. Советская Родина спасена! Вовеки будет жить слава русских чудо-богатырей, разгромивших самого сильного, злобного и коварного врага, какого знала история.
Вы служили в прославленной гвардейской армии. Под ее гордым знаменем Вы сражались и громили врага в бессмертном Сталинграде. В июльские дни 1943 года гвардейцы нашей армии водрузили знамя свободы над многострадальным Харьковом… Вы принимали участие во всех этих исторических сражениях. Пусть ваше сердце преисполнится великой гордостью. Безграничная любовь к Отечеству звала Вас от победы к победе…
Объявляю Вам благодарность за безупречную службу, желаю здоровья на многие годы и успехов в Вашей трудовой жизни!"
Это не весь текст. Прочитать 21 строку, напечатанную очень мелким шрифтом, мне составило немало труда. Не все поняла – много незнакомых слов, названий городов, о которых и не слышала никогда. Но одно поняла точно: мой дедушка – герой. Он воевал. Вот, даже благодарность заслужил. Интересно, а что за карта? Красным – две цифры: 1942 г. и 1945 г. Города – Сталинград, Белгород, Харьков, Кировоград, Первомайск, Яссы, Роман, Тыргу-Муреш, Будапешт, Братислава, последний – Прага.
И тут заходит прадедушка:
– Ты куда залезла? Упадешь!
– Карту захотелось посмотреть.
Дед, опустив голову, довольно ухмыляется.
– А что это за города? Ты там был?
– Был.
– Когда?
– Давно. Во время войны.
Не годен к военной службе.
О том, что он воевал, я знала, потому что в стареньком шифоньере висел костюм, к которому были прикреплены медали: шесть юбилейных и три – которыми мой прадед гордился, но никогда не хвастался. Одна – "За оборону Сталинграда", вторая – "За боевые заслуги", третья – "За победу над Германией". Каждый год в День Победы, как и другие ветераны, прадед надевал пиджак с наградами и отправлялся на митинг в село Большое Широкое. Тогда фронтовиков было много. Они шли во главе колонны. Выступали с трибуны, устроенной из кузова грузовой машины. Поздравляли. Но о самих сражениях не говорили.
И я не спрашивала деда. А жаль. Очень жаль – время уже не вернуть. Остается лишь рассматривать то, что осталось: медали, удостоверения к ним, военный билет да карту боевого пути. В отличие от последней, которая всегда висела на виду, документы хранились в особом чемоданчике и, понятно, что нам, правнукам, доступ к ним был закрыт – не порвали бы. После смерти бабушки эти реликвии перешли ко мне.
В военном билете читаю: "Смирнов Николай Андреевич, 1905 г.р. Место рождения – Горьковская область, Шахунский район, Б. Широковский сельсовет, деревня Извал. В 1916 году окончил два класса Больше-Березовской начальной школы. Колхозник. Специальность – плотник. В 1926 году Ветлужским УВК признан не годным к военной службе". Как так? Наверное, какая-то ошибка, ведь на первом листе документа – запись: "Военное звание – рядовой, солдат. Наименование должностной квалификации – повозочный. Наименование военно-учетной специальности – обслуживающий состав хозяйственной службы". Далее – "Мобилизован Шахунским РВК 10 января 1942 года". С этого времени и по 12 августа 1945 г. Н.А. Смирнов воевал в 25-й отдельной армейской санитарной конной роте. Присягу принял в марте 1943 года.
Ситуация прояснилась, когда в руки попалась справка, выданная прадеду 8 мая 1943-го. В ней гарнизонная военно-врачебная комиссия признает его годным к нестроевой службе на основании диагноза "Компенсированная недостаточность митрального клапана". Вот это открытие! А ведь он никогда ни на что не жаловался – терпеливость и скромность были его главными чертами. Возможно, они сформировались у него с детства, а, возможно, на характер повлияла война. Мне даже представить трудно, как он, больной человек, мог вынести все тяготы и лишения, воевать, заслужить награды, причем, не у пулемета или в разведке, а в роли простого повозочного. Видимо, даже перевозя раненых, доставляя снаряды и обеды на передовую, он "своими умелыми, инициативными и смелыми действиями, сопряженными с риском для жизни, содействовал успеху боевых действий на фронте" – это строки из Положения о медалях СССР, извлечение из которого вложено в его удостоверение к медали "За боевые заслуги".
Ни на что не жаловался.
Да, терпения моему прадеду было не занимать. Только представьте себе – всю жизнь, с 9 апреля 1945 года, он носил в своем теле несколько осколков. Об этом факте я узнала тоже не так давно – из попавшей мне в руки истории болезни, привезенной прадедом с фронта. Там чернилами написано, когда он ранен, какие ранения получил: множественные слепые и сквозные осколочные – в голени, стопы, бедра. Во время обхода врач записывал температуру, состояние ран, общее самочувствие, пульс, назначал лечение. А оно заключалось в основном в смене повязок и накладывании лейкопластыря. И так – больше месяца.
В течение всей жизни осколки время от времени шевелились, доставляя боль, но наш родной ветеран никогда не жаловался. Всегда был в труде и заботах. Брал на себя самую тяжелую работу, потому что нужно было кормить семью: жену Александру Григорьевну и детей, трое из которых родились до войны, один – после нее.
Моего прадеда Смирнова Николая Андреевича не стало 27 августа 1987 года. Прошло уже больше 30 лет, но мы его помним, а благодаря тем реликвиям, которые хранятся в семье, о солдате, который вместе с миллионами советских людей приближал Победу, будут помнить и наши дети и внуки.