Спокойный, рассудительный, доброжелательный, Федор Афанасьевич – на своем месте, противопожарная безопасность большого села и окрестных деревень в надежных руках. Но все ли односельчане знают, что Федор Лузянин прошел через Афганскую войну? Наверняка, нет.
"Мы радовались,
что нас отправят
в Афган!"
Героическая и трагическая та война, необъявленная война, стала уделом мальчишек того поколения. Они и спустя десятилетия не особо любят о ней распространяться. Знают ли три дочки Федора Афанасьевича о том, через что пришлось пройти их отцу? Знает ли младшая дочь второклассница Софья об этом? Река времени донесла до них обрывочные сведения, без сомнения. И Софья даже делала доклад на этой неделе в школе о своем папе.
В 87-ом Федор был призван на срочную службу. Когда он с семнадцатью другими призывниками из Удмуртии оказался на "учебке" в Ташкенте, старослужащие – люди бывалые выдвинули свое предположение о том, что их, молодых да зеленых, готовят, по всей вероятности, в Афган.
- Ну, в Афган так в Афган. Мы нисколько не переживали. Наоборот, даже радовались. Как же, поедем за границу! - вспоминает Федор Афанасьевич.
Он получил армейскую специальность авиационного топливозаправщика и действительно через шесть месяцев был направлен в авиаполк, базировавшийся в городе Шинданд провинции Герат, что в Афганистане. Попал в роту топливовозов, доставлявших авиационный керосин для самолетов. Успел два раза съездить в составе колонны на перевалочную базу в Герат, в сторону советской Кушки. Дорога Шинданд – Кушка была известна своей необычайной сложностью. Мало того, что это дорога через горный перевал с его снегом, низкими температурами, гололедицей, так она еще была тогда излюбленным местом душманов для их засад. В одну из таких засад попала колонна, в которой был и КамАЗ Федора. Из той переделки удалось выбраться живым.
Служба
на аэродроме
А скоро судьба и вовсе увела солдата подальше от той полной опасностей дороги. Его перевели в роту охраны водителем дежурной машины. В его армейские будни вошли суточные дежурства, в течение которых он возил солдат на блокпосты и забирал их обратно. Ночные курсирования между блокпостами и местом дислокации полка, которые происходили каждые час-два, были особенно тревожными и полными неожиданностей. Но, к счастью, водитель и его бортовой армейский КамАЗ в переделки больше не попадали.
- Пацанам в спецназе, разведке, минерам, конечно, пришлось в разы тяжелее. Они были на передовой. До сих пор перед глазами, какими изрешеченными на базу возвращались вертушки – обстрелянные, они едва дотягивали до аэродрома. Техники дыры залатают, и опять на службе. Летчики с заданий возвращались потухшие, нервные. Разведрота – тоже. Вернутся и еще долго обсуждают свое, только им понятное. Не хочешь нарваться на грубость, не лезь к ним с вопросами. Потом они сходят в баньку, помоются и, когда начнут отходить от баньки, тогда и душой немного смягчаются, бывало, - вспоминает Федор Афанасьевич.
Служба на аэродроме была относительно безопасной на той войне, ведь этот объект охранялся очень серьезно. Но, как вспоминает Федор Афанасьевич, начиная с декабря 88-го на территорию гарнизона несколько раз пробирались местные. Кто-то из них попадался со взрывчаткой, при других ничего такого не находили, но злости в них хватало. "Шурави, домой!" - твердили попавшиеся, глядя на советских солдат с ненавистью. "Шурави", советские, действительно уже начинали уходить из Афганистана в то время (первые колонны ушли еще в мае этого года), и это обстоятельство придавало афганцам большей дерзости.
8 февраля 1989 года в числе последних колонн Федор Лузянин вышел из Афганистана.
- Приказ поступил неожиданно, сборы были поспешными. И по тому же пути, по которому я возил керосин для "МИГов" и "СУшек", выходили колонной из Афгана. Дорога была знакомой. Я знал на ней каждую ямку. В Кушке нас встречали восторженно местные жители, сам генерал Борис Громов встречал. Это незабываемо, - утверждает мой собеседник.
В первую свою увольнительную сходил в Смоленске
Но на этом срочная служба для рядового Лузянина не закончилась. Он еще полгода дослуживал в авиаполку в Смоленске. Признается, что чувствовал себя лишним в этой мирной жизни полка. Но зато здесь, сняв "афганку", впервые надел парадное обмундирование и впервые в своей солдатской жизни получил увольнительную. В увольнение, такое непривычное поначалу, стали отпускать вчерашних "афганцев" регулярно, благодаря чему Федор Афанасьевич хорошо изучил древний город Смоленск. За эти полгода в Смоленске он даже в отпуске дома успел побывать.
- Смоленск погасил то напряжение, которое было в нас после Афгана, - считает Федор Афанасьевич.
"Мы вернулись
оттуда другими"
Афганистан навсегда остался у него в сердце, мыслях, и ни в чем более. Вещмешки у всех вернувшихся "оттуда" были сразу изъяты. Вместе с вещмешком ушли навсегда и редкие фотографии, сделанные "там". Но тех, с кем ему довелось служить, он наверняка узнал бы и сейчас, спустя годы.
Всю правду о том, что пришлось пережить, Федор Афанасьевич может сказать, зная, что его поймут, только тем, кто прошел через это же. А потому 15 февраля для него свято. Свято и традиционное мероприятие, которое каждый год собирает их, "афганцев", вместе.
- Кто поймет? Только они, пацаны. Мужики. Они да наши жены, - говорит Федор Афанасьевич, который не скрывает, что счастливо женат на бывшей своей соседке Татьяне. Татьяна Матвеевна всю жизнь работает зубным врачом в участковой больнице.
- Я не жалею о том, что в моей жизни был Афган. Мы вернулись оттуда другими. Жаль, что не все, кого я знал по Афганистану, смогли приспособиться к жизни на гражданке. Когда мы вернулись оттуда, попали в страшные девяностые годы. Некоторые из наших спились, некоторые оказались в преступных группировках. Многих нет уже в живых, - с горечью констатирует Федор Афанасьевич.
А я смотрю на этого человека и думаю: это счастье, что их, несломленных, осталось все же больше. И сегодня они, теперь уже деды своих внуков, остаются опорой своим семьям и своей стране, когда-то отправившей их на ту необъявленную войну. Кстати, у Федора Афанасьевича тоже уже два внука, которых подарила старшая дочь Елизавета. Жизнь продолжается…