Петровская земля - малая родина многих известных людей. Одни - родились в Петровске или в сёлах района, а потом по каким-то причинам уехали отсюда, у других в наших краях прошли незабываемые годы детства или юности. Но, как правило, и те, и другие считают Петровск родным. А мы, в свою очередь, гордимся всеми людьми, чьи жизни и судьбы так или иначе связаны с этими местами. С нашим городом тесно переплелись и яркие страницы жизни известного учёного - филолога Веры Константиновны АРХАНГЕЛЬСКОЙ.
Найти информацию о жизни Веры Константиновны Архангельской оказалось несложно. Во-первых, в сети интернет размещено достаточно материалов, позволяющих изучить основные вехи жизни довольно известного учёного-филолога ХХ – начала ХХI века. Во-вторых, о своём педагоге и сейчас много рассказывают студенты, которые учились у Веры Константиновны, причём их впечатления от общения с ней поражают восхищением и признательностью преподавателю, к которому спустя годы сохранились любовь и уважение. В-третьих, в архивах школы №8 нашего города хранятся воспомиания ветерана педагогического труда, Почётного жителя Петровска Клавдии Ивановны Кузнецовой, которая лично знала и Веру Константиновну, и её родителей. Но самым удивительным и полным источником информации стал сборник, выпущенный на кафедре истории русской литературы и фольклора филологического факультета Саратовского государственного университета учениками В.К. Архангельской к 50-летию её научно-педагогической деятельности. Его открывают тёплые и искренние слова Ю.Н. Борисова: "Эта книжечка выходит в свет (так задумано) 15 июля 2003 года, в день рождения Веры Константиновны Архангельской - фольклориста, историка литературы, краеведа и "безукоризненно хорошего человека", как аттестовал свою саратовскую ученицу Ю.Г. Оксман в письме к выдающемуся учёному фольклористу М.К. Азадовскому. Именно такой знают и любят профессора В.К. Архангельскую на филологическом факультете Саратовского университета, с которым связана вся её жизнь, начиная с военного, для неё первого студенческого, 1942/1943 года...". Согласитесь, в этих словах всё: и любовь, и уважение, и признание профессионализма учёного и педагога. А ещё в этом библиографическом сборнике есть такие строки - воспоминания В.К. Архангельской о нашем городе: "Петровск, утопающий по весне в зелени садов и цветущей сирени, каким он запомнился с детства, просторная квартира при большом школьном здании. Но врезалось в память и другое: как церковь взрывали; школьный двор, заполненный в 1930-м временно размещёнными раскулаченными...".
Жизнь Веры Константиновны Архангельской складывалась непросто, как и судьбы многих людей всей страны той эпохи. В архиве школы №6 (теперь - школы №8) сохранились вырезки старых выпусков районной газеты "Ленинец", где Вера Константиновна рассказывает о своём отце Константине Петровиче Архангельском, о его судьбе, которая потом сильно повлияла на будущее всех членов семьи.
Сохранилась книга приказов, где говорится об увольнении уважаемого в Петровске педагога и директора школы №6 Архангельского Константина Петровича. В приказе нет ни слова о политике, но тому, кто умеет читать между строк, сразу становится понятно, что каждая строчка в нём - ложь: непьющего человека обвиняют в пьянстве, и вместе с ним через день увольняют целую плеяду грамотных педагогов. В грамотности директора и преподавателей сомнений нет. Во-первых, приказы о работе учебного заведения писались так подробно, что перед глазами тех, кто их читает, встаёт живая история школьной жизни; во-вторых, сохранились воспоминания учителя с 50-летним стажем К.И. Кузнецовой, которая проходила практику в школе, где директорствовал Константин Петрович Архангельский. Клавдия Ивановна, человек в Петровске известный, утверждала, что на протяжении всей своей педагогической деятельности не встречала методиста и наставника такого уровня, каким был отец Веры Константиновны. Помнила она и пионерку Веру Архангельскую, вручавшую цветы Фёдору Гладкову, сохранилась статья маленькой девочки, будущего филолога и профессора, которая делится своими впечатлениями о встрече с очень популярным тогда советским писателем. Спустя годы она защитит диссертацию, темой которой станет "Повесть о детстве" нашего земляка Ф.В. Гладкова. Причём изучение его творчества началось для Веры Константиновны с экспедиции на родину писателя, в старообрядческое село Большую Чернавку бывшего Петровского уезда Саратовской губернии, куда она, будучи аспиранткой, впервые поехала в качестве руководителя. Об основных вехах жизни учёного-фольклориста Веры Архангельской стоит рассказать и нашим читателям.
Итак, Вера Константиновна родилась 15 июля 1923 года в селе Хоненёвке Базарно-Карабулакского района Саратовской области, здесь её дед со стороны матери служил священником. Потом семья переехала в Петровск. Родители, Нина Дмитриевна и Константин Петрович, были уважаемыми людьми, работали в школе учителями, но время репрессий тридцатых годов двадцатого столетия не обошло и их.
Деятельность Константина Петровича Архангельского была многогранной. Незаурядный педагог, он стал директором школы №6, преподавал на рабфаке; был организатором детского дома; участвовал в движении по ликвидации неграмотности, в создании Петровской коммуны; работал и как корреспондент газеты "Петровская коммуна".
Ещё во время гражданской войны К.П. Архангельский заметно проявил себя, служа заместителем начальника штаба полка двадцать седьмой стрелковой дивизии под командованием В.К. Путны. Именно в последнем обстоятельстве, как вспоминала Вера Константиновна, отец видел причину трёх арестов, последовавших в 30-е годы. Демобилизовался он с должности адъютанта Саратовского полка.
Как запомнилось дочери, "служил он не за страх, а за совесть всегда, за это его и любили". Константин Петрович называл себя "беспартийным большевиком", а более всего ценил свой учительский труд (преподавал, в основном, математику и русский язык). "Если бы я начал жизнь сначала, то был бы учителем", - признавался он. В своих воспоминаниях Вера Константиновна часто обращалась к отцу, которого очень любила, и к незабываемым событиям 30-х годов, ведь они так напитаны горечью и болью!
Для близких были большим потрясением арест Константина Петровича Архангельского в 1937 году (третий по счёту), осуждение по печально известной статье 58.10 и ссылка, наверное, именно поэтому долгое время всеми владело убеждение, что произошла ошибка, которая вскоре будет исправлена, а правду удастся восстановить. Однако добиться этого удалось лишь спустя два десятилетия, в 1957 году: Константин Петрович умер в начале 1943 года и был реабилитирован уже посмертно. Арест отца был событием, которое, по словам Веры Константиновны, "очень долго аукалось" в её судьбе, и не только в 30-е, но и в 40-е и в начале 50-х годов XX века, пройдя в той или иной мере через всю жизнь.
Имена и фамилии лиц, оставивших недобрый след в её судьбе, вспоминались Верой Константиновной с трудом, но с какой необыкновенной теплотой говорила она о тех, кто отозвался на беду их семьи! Помогла директор одной из петровских школ Фаина Сергеевна Минёва, взявшая на работу Нину Дмитриевну: по тому времени это был поступок, за который могла поплатиться и она сама. Всегда помнила Вера Константиновна и о вмешательстве и поддержке Надежды Константиновны Крупской, которой было направлено письмо с описанием произошедшего, на что последовало её требование о немедленном восстановлении петровской учительницы на прежнем рабочем месте. Однако Нина Дмитриевна уже работала под началом Ф.С. Минёвой.
"Народ-то разный, - отмечала Вера Константиновна, - а мне многие помогали". Именно поддержка и помощь окружающих оказались очень важными в выпавших на её долю потрясениях и испытаниях, потребовавших смелости и стойкости. Вера Константиновна часто писала репрессированному отцу, рассказывала о своей повседневной жизни. В школе "во весь голос" отстаивала его честное имя, что сразу же вызывало соответствующую реакцию со стороны "властных структур" разного уровня: "приглашали" и к начальнику Петровского отдела НКВД (причём впервые, когда ей было всего-навсего 14 лет!), и в комитет комсомола. Приходилось давать устные и письменные объяснения. "У меня был недоразвит ген самосохранения", - так, спустя годы, вспоминала она о событиях того времени.
Полувековая научно-педагогическая деятельность В.К. Архангельской неразрывно связана с Саратовским университетом. Решение поступать на его вновь открывшийся в 1941 году историко-филологический факультет пришло к ней не сразу. Постоянный, ещё с детства, интерес к биологии и успешная агитационная работа представителя Куйбышевского сельскохозяйственного института, приехавшего в Петровск в год окончания ею средней школы, привели её в 1941 году на первый курс этого вуза. С началом войны в Куйбышев стали поступать раненые бойцы, мест в госпиталях не хватало, поэтому прибывавших размещали и в студенческих общежитиях. В результате из всех студентов института для дальнейшего обучения оставили только старшекурсников, все иногородние вынуждены были разъехаться по домам. Вернувшись в Петровск, Вера Константиновна устроилась на работу в Петровскую машинно-тракторную станцию (МТС), была нормировщиком. А в 1942 году, тщательно всё обдумав, поступила на заочное отделение историко-филологического факультета Саратовского государственного университета. Она успешно сдала все экзамены за первый курс, однако в 1943 году перешла на первый курс очного отделения, чтобы полностью прослушать его программу.
Формирование В.К. Архангельской как учёного определилось прежде всего тем, что её учителями и научными руководителями стали Татьяна Михайловна Акимова и Юлиан Григорьевич Оксман. Увлечение фольклором, которое проявилось сразу же, привело Веру Константиновну в семинар Т.М.Акимовой и, естественно, к участию в фольклорно-этнографических экспедициях под руководством Татьяны Михайловны. Результатом работы в семинаре явилось дипломное сочинение "Военные песни петровской эпохи". "Татьяна Михайловна всегда ко мне хорошо относилась. Мы много разговаривали. Было доверие, расположение", - позже вспоминала о студенческих годах Вера Константиновна.
В 1948 году, окончив университет, Вера Константиновна поступила в аспирантуру к Ю.Г. Оксману, увидевшему в выпускнице будущего исследователя. "Мне сейчас с трудом верится, что он взял меня аспиранткой, ведь я ему ничего не сдавала, - замечала Вера Константиновна. - Я была у него в семинаре по текстологии. Мы описывали рукописи. Занятия проходили в его квартире". Под руководством Юлиана Григорьевича и при его содействии были написаны и опубликованы первые научные работы В.К. Архангельской, связанные с фольклоризмами Пушкина, заявившие об авторе публикаций как о серьёзном исследователе. Научным открытием аспирантки было то, что она обнаружила печатный источник одной из переведённых Пушкиным на французский язык песен (в "Собрании разных песен" М.Д. Чулкова). Статья была напечатана в 58-м томе "Литературного наследства" (1952 г.). В другой работе исследовался план статьи Пушкина о русских народных песнях, в тот момент фольклористами ещё не расшифрованный. Пушкинский архив Вера Константиновна знала не понаслышке: во время одной из аспирантских научных командировок побывала с рекомендацией Ю.Г. Оксмана в Пушкинском Доме, видела архив поэта и, в частности, рукопись "Плана статьи".
Темой диссертации, которую предложила ей Т.М. Акимова, стала "Повесть о детстве" нашего земляка Ф.В. Гладкова. Татьяна Михайловна сориентировала молодого филолога-исследователя на собирание и осмысление фольклорно-этнографических элементов, лежащих в основе этого автобиографического произведения. Изучение их источников и функций в повести определило научную новизну работы, которая и была защищена как диссертационная в 1952 году. Вера Константиновна вспоминала, что она "училась в университете в очень благоприятной атмосфере лояльности и со стороны студентов, и со стороны преподавателей", хотя её студенческие и аспирантские годы пришлись на время до осуждения "культа личности Сталина". Судьба отца "аукалась" периодическим вниманием "вышестоящих органов".
С существенной трудностью пришлось столкнуться Евграфу Ивановичу Покусаеву, пригласившему В.К. Архангельскую после защиты диссертации работать на кафедре. По этому поводу пришлось давать разъяснения. Как впоследствии рассказывал Евграф Иванович, его главный аргумент был таким: "Я её по работе знаю". И в 1952 году она стала работать старшим преподавателем кафедры, а с 1958 года - доцентом. "И работать мне никто не мешал. Ну, а в 60-е годы, - замечала Вера Константиновна, - были уже другие времена...".
Одна из выпускниц Веры Константиновны - Мария Вячеславовна Козулина - вспоминает, что однажды в Саратовский университет даже перевёлся московский студент, чтобы поучиться у "той самой Архангельской". Выпускники Саратовского государственного университета разных лет, в том числе и петровчане, утверждают, что "её любили все", несмотря на строгость, уважали, её лекции вызывали интерес, увлекали настолько, что всем хотелось заниматься фольклором и литературой. Многие сегодняшние преподаватели СГУ с необыкновенной добротой и гордостью рассказывают современным студентам о своём учителе и наставнике Вере Константиновне Архангельской. На вопрос, знают ли нынешние студенты 1-3 курсов Института филологии и журналистики СГУ о Вере Константиновне Архангельской, все (все!) опрошенные ответили: "Да, она преподавала в университете, нам о ней рассказывали…".
Кстати, дочь Веры Константиновны - Надежда Анатольевна Гришина - как и мама, закончила филологический факультет Саратовского государственного университета. В течение многих лет она работала в Радищевском музее, в музее Чернышевского (Надежда Анатольевна - одна из авторов современной экспозиции литературно-мемориального музея Н.Г. Чернышевского) и в какой-то момент стала собирать истории о призраках, суеверия, приметы, мифы и байки – то есть всё, что относится к музейному фольклору. В декабре прошлого года в одном из саратовских изданий (в журнале "Общественное мнение" №11-12) вышла статья Светланы Сячиной "Музейная мифологиня" о дочери профессора В.К. Архангельской Надежде Анатольевне Гришиной. В беседе с автором публикации Надежда Анатольевна поделилась воспоминаниями о своих родителях, о дедушке и бабушке, о том периоде их жизни, что был связан с Петровском. Воспользоваться материалами и фотографиями из семейного архива Н.А. Гришина позволила и ученикам школы №8 Петровска, которые собирали данные о Вере Константиновне Архангельской. Думаем, заинтересуют они и наших читателей.
Надежда Анатольевна ГРИШИНА - о дедушке и бабушке
Константин Петрович Архангельский, мой дед, был учителем, директором школы в Петровске, преподавал на рабфаке; участвовал в движении по ликвидации неграмотности в Саратовской области; был организатором детского дома; работал корреспондентом газеты "Петровская коммуна".
В гражданскую войну служил заместителем начальника штаба полка 27-й стрелковой дивизии под командованием В.К. Путны. Демобилизовался он с должности адъютанта Саратовского полка, а в 1938 году проходил по делу Красной армии. Когда арестовали высший эшелон - Тухачевского, Якира, Путну и других, взяли и деда. Было это в Петровске. Мама, будучи тогда подростком, прорыдала сутки. А потом всю его жизнь в лагерях она писала ему письма. Её разбирали на комсомольском собрании, неоднократно вызывали к начальнику Петровского отдела НКВД, требовали прекратить переписку, но она стояла на своём - это ошибка и отец ни в чём не виноват!
Моя бабушка Нина Дмитриевна Покровская, как и дед, работала учителем начальных классов. У неё фактически не было образования: её молодость, замужество, рождение детей пришлись на революцию и гражданскую войну, она окончила двухгодичные учительские курсы и преподавала. После ареста мужа её сняли с работы, она долго не ночевала дома - боялась, что за ней придут и заберут детей. К счастью, этого не случилось, её вернули в школу, а бабушка как-то удивительно раскрепостилась. Как рассказывала мама, бабушка, слушая речи Сталина, имела привычку - при любом количестве публики - плевать в пол, растирать носком и при этом произносить одну и ту же фразу: "Слушайте отца родного!".
Помню, как она говорила, что аресты в 1937-м напоминали выполнение плана: брали всех, даже немощных стариков. Но ей, можно сказать, повезло. И не выселили их, дом им оставили.
Дед был старше бабушки на 18 лет, дети у неё родились рано, и бабушка им была не столько матерью, сколько старшей сестрой и подругой. По воспоминаниям мамы, отличалась сильным характером. Впрочем, слабые тогда не выживали: попробуйте растить детей, у которых репрессирован отец, зная, что в любой момент может случиться что угодно.
Моя вторая бабушка - Александра Алексеевна Башаринова, папина мать, тоже была дважды арестована - в 1935 и 1937-м. Отца, тогда ещё подростка, забрала к себе московская родня. Бабушка умерла в 1970 году.
Сейчас об ужасах репрессий стали забывать, и это очень печально.
О матери и отце
Сколько себя помню, у нас всегда была прекрасная библиотека. Наша родственница была директором магазина "Подписные издания" на улице Советской в Саратове, и мама имела возможность подписываться на книги годов с 1950-х. Детские издания у меня были великолепные: Пушкин с прекрасными иллюстрациями, Гоголь с прекрасными иллюстрациями, сказки, русская классика. На этом я росла. Впрочем, так росли многие из моего поколения. Читать я научилась рано, но родители мне читали лет, наверное, до восьми. Моей первой самостоятельно прочитанной книгой стала "Приключения Тома Сойера", а уж после неё я читала всё, без разбора и, можно сказать, не останавливаясь.
Мама с детства интересовалась биологией и решила после школы поступать в Куйбышевский сельскохозяйственный институт. Это был 1941 год. С началом войны в Куйбышеве оставили только старшекурсников. Она вернулась в Петровск, отработала год на Петровской МТС нормировщицей. В 1942-м поступила на заочное отделение историко-филологического факультета СГУ, где на тот момент преподавали педагоги эвакуированного Ленинградского университета. Её буквально потрясли лекции старых профессоров, и она перевелась на очное. Потеряла таким образом три года в обучении и потом всегда торопила учиться меня и моих дочерей.
Годы учёбы прошли для мамы спокойно, потом была аспирантура. Перед защитой кандидатской диссертации она написала: "Папа умер". Кому-то было не лень сообщить. И они сидели с литературоведом, доктором филологических наук, профессором Павлом Андреевичем Бугаенко, который в войну попал в плен, закопал партбилет и сбежал, и тряслись, не зная, чего ждать. Научным руководителем мамы был литературовед, пушкинист Ю.Г. Оксман, он сказал: "Если что, валите всё на меня, мне ничего не страшно - я Колыму прошёл". Но всё обошлось. Видимо, не хватало кадров, и уже начинались некоторые послабления.
Мама и от комсомола "ускользнула": её и не исключили, но она, когда переехала в Саратов, и не восстановилась. Не простила. И про неё странным образом забыли.
После аспирантуры сбылась мечта - её оставили работать в университете, который для мамы был предметом полного и абсолютного обожания. Как отдельные члены партии не допускали, что партия может быть не права, так и она не допускала, что университет может быть не прав. Иногда мне казалось, что мама любила университет больше всего на свете. Ни разу в своей жизни она не поставила оценку по настроению! Никогда не сводила счёты даже с самыми нерадивыми студентами. Но её принципиальность, честность и влюблённость в предмет породили миф, что экзамен ей сдать практически нереально, по крайней мере - с первого раза. Полная чепуха.
На первом курсе я, студентка филфака, получила от "старожила", второкурсника, ценные советы в канун зимней сессии. Он мне настоятельно рекомендовал "не ходить к Архангельской", потому что "завалит обязательно". Я, пользуясь тем, что у нас с мамой разные фамилии, изображала интерес и смирение, потом не выдержала, расхохоталась, моему советчику стало совестно. Но экзамен я маме всё же сдавать не стала: пошла к другому преподавателю.
Мой отец, Наумов Анатолий Дмитриевич, школу окончил в Петровске в 1941 году, был призван в армию. Начинал служить курсантом Пензенского артиллерийского училища, из которого его направили на фронт. Был разведчиком, артиллеристом. Воевал на Кавказе и Украине, освобождал Румынию, Югославию, Болгарию, Венгрию, закончил войну в Австрии, в шестидесяти километрах от границы с Италией. Получил ранение. Награждён орденом Красной Звезды, медалями "За отвагу", "За оборону Москвы", "За оборону Кавказа", "За взятие Будапешта", "За Победу над Германией".
В 1947 году поступил в СГУ на географический факультет, получил специальность "географ-геоморфолог". Стал профессором, доктором геолого-минералогических наук, работал в нашем университете. Как всякий геолог, он умел всё, прекрасно рисовал, имел способность к языкам. Немецкий в школе им преподавала эстонка, и он учил мою младшую дочь немецкому, когда ему было за семьдесят!
Отцу было дано многое, но он никогда не стремился показать, что выполняет некую высокую миссию, сверхзадачу, он просто всю жизнь работал. И он был свободен. Мама - нет: имидж университетский, положение ей были важны, благодарность, что оставили в университете - её, дочь репрессированного...
После войны, ещё при Сталине, в компании из трёх человек, папа сказал: "Мне плевать, какой палкой меня будут бить - красной или белой!". Его потащили в "серый дом", где он заявил, что пусть попробуют его, фронтовика, тронуть! И его не тронули! Но режим уже слабел, конечно.
Благодаря родителям я знаю и камни, и языки, но, скажу честно, профессорской дочерью быть тяжело: ты должна быть лучше всех, не позорить семью, да и возражать тоже не смей!
В заключение остаётся только отметить, что в ноябре 1992 года Вера Константиновна Архангельская, о которой говорили, что она в полной мере наделена даром педагога, в письме выпускнице филологического факультета Саратовского государственного университета - доктору филологических наук, главному научному сотруднику отдела фольклора Института мировой литературы им. А. М. Горького РАН Валентине Александровне Бахтиной призналась: "...считаю, что возможность трудиться - это лучшее и самое интересное для человека. В коллективе со студентами оживаешь...".
В течение десятилетий Вера Константиновна работала с редкими и архивными источниками, готовила к печати интереснейшие материалы по этнографии и народно-поэтической культуре Саратовского края, занималась со студентами и аспирантами: вела практические занятия по общим курсам кафедры, руководила просеминаром, спецсеминаром, фольклорным кружком. И все, кому посчастливилось работать и общаться с Верой Константиновной Архангельской, кому довелось у неё учиться, навсегда запомнили её как светлого, скромного, бескорыстного, мудрого и доброго человека. В 1995 году В.К. Архангельской было присвоено учёное звание профессора по кафедре истории русской литературы и фольклора. А спустя 11 лет, в 2006 году, замечательного преподавателя, учёного-фольклориста Веры Констан-тиновны Архангельской не стало...