Детдомовец

У Григория Бондаренко была нелёгкая судьба. Родился в 1907 году. Родители умерли рано, ребёнок попал в детский дом, но перед этим случился пожар, в котором сгорели все документы. На нетронутом пламенем клочке бумаги, оставшемся от свидетельства о рождении, можно было разобрать только первые две буквы "Бо" и последние "ко", предположили, что фамилия мальчика была Бондаренко. Так и записали в метриках.

Уже позже нашлись его взрослые брат и сестра, у которых фамилия была Бондурко, но менять Григорий Бондаренко ничего уже не стал. Брат несколько раз приезжал к нему из Павлодара, а вот сестру, жившую на Дальнем Востоке, он так ни разу и не видел.

К началу войны Григорию Бондаренко было 34 года, у него уже была своя семья – жена Марфа Карповна и сын Александр, родившийся в 1936 году. К моменту соединения двух судеб, у Марфы Карповны было уже двое детей, которых он воспитывал как своих собственных: Иван Петрович Ломаный жил и работал в Бурле, а дочь Вера Петровна - в Карасуке.

В медсанбат на собаках

- Свёкр много рассказывал о войне, но мне запомнился его последний бой, - сказала Мария Ивановна. - Остальное уже стёрлось из памяти. Прошло уже более 50 лет как не стало свёкра в 1969 году.

По её словам, это было в январе 1944 года. Их подразделение вело оборону в районе одного из крупных сёл Житомирской области Украины с превосходящими силами противника. Когда его – младшего лейтенанта, командира взвода роты ПТР - при разрыве снаряда ранило в ногу, он дал приказ своим подчиненным быстро отходить, иначе в живых никто не останется. Сам же заполз в один из сараев и спрятался в кормушке с соломой.

Село заняли немцы. Они ходили совсем рядом с постройкой, отчетливо были слышны их голоса. Время шло, он исходил кровью, которая запеклась в разорванном взрывом сапоге. Он всё чаще стал терять сознание, но всё же услышал стрельбу. Это вели наступление наши войска. "Слава Богу, наши!", - перекрестившись, произнёс он.

Собравшись с силами, он стал звать: "Ребята, помогите!". Его услышали и, забежав в хлев, наставили на него оружие: "Ну ка, выходи!". "Я раненый, сам не вылезу", - еле выговорил из последних сил офицер.

Его вынесли из сарая, медик разрезал сапог, очистил ногу от запёкшейся крови, дал вместо анестезии стакан спирта и вживую отрезал висевшую "на честном слове" пятку. Рану обработали, его положили на самодельные сани и на собачей упряжке отправили в ближайший медсанбат.

Материал о Г.М. Бондаренко читайте в "Бурлинской газете" от 24.04.20 г.