Именно сюда, в леса Керженские и Чернораменские, западной частью которых является Ковернинский край, в непроходимые заволжские дебри, в бесконечные болота, спасая свою жизнь и свою веру, бежали триста лет назад русские люди из Ярославля и Костромы, Москвы и Владимира, положив начало заволжской "кондовой" Руси. "Верховое Заволжье – край привольный, – писал в прошлом веке известный писатель Мельников-Печерский. – Там народ досужий, бойкий и смышлёный. Таково Заволжье сверху от Рыбинска до устья Керженца... В заволжском Верховье Русь исстари уселась по лесам и болотам... Старая там Русь, исконная, кондовая. Там Русь исстари на чистоте стоит, какова была при прадедах, такова хранится до наших дней... ".

Раскол русского православия, произошедший в середине XVII века, когда вся русская церковная старина, древние обычаи и заветы отцов и дедов официально были объявлены не просто ущербными, но и вовсе еретическими и подверглись проклятиям, явил собой значительнейшую веху отечественной истории. В процессе исторического развития происходила русификация византийского христианства, формирование самостоятельной его ветви — русского православия.

Старообрядчество было крупнейшим в России религиозно-общественным движением – к 1913 году оно насчитывало несколько миллионов человек. По своей сути это было организованное устойчивое сопротивление "новинам", и оно опиралось на предшествующую традицию народной самостоятельности новгородской, земской Руси.

Старообрядцы смогли сохранить альтернативную культуру, осуществив своего рода "эвакуацию" подлинно народной культуры на окраины России. Два крупнейших старообрядческих центра – Русский Север и Заволжье – являются в то же время заповедниками русской народной культуры, которая в остальных районах за последние триста лет в целом почти перестала существовать.

Ковернинский район – один из очагов этой самобытной национальной культуры. По свидетельству миссионеров господствующей церкви, большинство населения Ковернинской волости на рубеже XIX-XX веков исповедовало старую древлеправославную веру. Так, миссионерский журнал "Братское слово" писал в 1894 году о ковернинских приходах: "В ковернинском приходе есть определившийся расклад: раскольники составляют 1/5 всего населения, в шадринском – 9/10, в понуровском – 3/4, а всего в Ковернинской волости 3/4 всех прихожан – староверы. Даже те, которые ходят в церковь и принимают церковные таинства, более склонны к старым обрядам, троепёрстно крестящихся называют "щепотниками".

По данным статистики, на территории современного Ковернинского района (без Хохломской волости) в 1913 году проживало свыше 12000 староверов. Таким образом, старая вера господствовала на ковернинских землях.

Появление старообрядчества на берегах Узолы происходило тремя путями. Во-первых, многие из старожилов, проживавших здесь до 80-х годов XVII века, не приняли никонианства. Не было единства и среди насельников духовного центра этих мест – Белбажского женского монастыря. Известно, что в конце XVII – начале XVIII века казначей монастыря черноризница Агния, оставшаяся верной старой вере, собрав вокруг себя своих единоверцев, покинула монастырь, основав в лесах на реке Калинке скит, получивший позднее название Журавижный. А известный Высоковский монастырь так и вовсе в те годы был старообрядческим скитом.

Во-вторых, как известно, власть для пресечения старой веры принимала самые суровые и крутые меры. Спасаясь от расправы, старообрядцы бежали на дальние, пустынные окраины России. Многих тогда привлекли леса Белбажские и Керженские.

В конце 20-х годов XVIII века, во времена "питиримова озлобления", керженские и чернораменские скиты в большинстве своём были силой оружия уничтожены светскими и духовными властями под руководством епископа Питирима.

По историческим данным, на территории современного Ковернинского района скиты и кельи в начале XVIII века располагались "на Утрусе, в раменном лесу, за деревней Шляпино, пониже починка Павлова, за деревней Маклаковкою и деревней Погибяною на реке Мазе, в верхотине реки Липовки, по речке Чащовке за починком Чащовкою, за деревней Лукиным подле Узолы реки, зa починком Кошелевым" и так далее. Вероятно, их не миновала горькая чаша питиримова разорения, но известно, что спустя двадцать лет в лесах ковернинских и белбажских вновь поселились келиями более 200 человек, в том числе 107 иноческого звания. На самом западе своего распространения керженские староверы в первой трети XVIII века соприкоснулись с другим очагом старообрядческой колонизации Заволжья – легендарной "Корелой".

Наряду с Керженцем одним из центров российского староверия были Карелия и Поморье, где в лесах укрывались старообрядческие деревни и монастыри.

Самым знаменитым из монастырей был Данилов монастырь на реке Выг, руководящий беспоповскими старообрядческими общинами на территории всей России, отчего они и получили название "поморские", "поморское согласие".

С 1705 года по всему Поморью начался ряд неурожайных голодных лет. Известные деятели монастырского общежительства в поисках хлеба для монастыря отправились к своим единоверцам в разные регионы России, в том числе посетили и нижегородские пределы. Сам руководитель выговской общины, знаменитый старообрядческий писатель Андрей Денисов побывал в те годы у староверов ковернинского края. Житель деревни Мосты Ф.М. Кашин в начале XX века со слов своей бабушки рассказывал, что Андрей Денисов был в их доме "в лапотках". Прикупив на Волге хлеба, посланцы вернулись в свой монастырь, но известия о "пространном и вольном житие" в приузольских лесах, где уже проживали последователи поморского учения, затронули сердца и умы выговцев.

Именно переселенцы из поморской Карелии и заселили в начале XVIII столетия западную часть Ковернинского района, до сего дня носящую название Корела. Впрочем, есть версия, что карелы переселились в эту местность еще раньше, спасаясь от шведской агрессии.

Таким образом, старообрядческое общество в ковернинских землях составилось из верной старой вере части старожильного населения, беглецов из центральной России и переселенцев из Корелы.

И на новых местах власти не прекращали преследовать старообрядцев. Правда, во второй половине XVIII века и в XIX веке их уже не сжигали заживо и не рубили головы на плахе, как раньше. Упор был сделан на "увещевание", под которым подразумевались штрафы, заключение в монастыри, лишение имущества и т. п.

В середине XIX века правительством были разгромлены последние на территории Ковернинского района старообрядческие скиты – Бурашенский, Понуровский (северо-восточнее села Понурова), Шляпинский. Ещё раньше прекратил своё существование Липовский скит.

Журнал "Братское слово" отмечал в 1894 году в заметке про ковернинские места, что "раскольники здешнего края – народ торговый, зажиточный, ведут себя смело и открыто проповедуют своё учение". В руках старообрядцев, как Ковернинской, Скоробогатовской, так и других волостей Заволжья, были сосредоточены многие отрасли местной торговли и местное промышленное производство, например, судостроение, изготовление и раскрашивание деревянной посуды, производство железных изделий и т. п.

Итак, несмотря на преследования со стороны властей, старообрядчество на территории современного Ковернинского района к концу XIX – началу XX веков не только не исчезло, но и занимало весьма прочные позиции. Особенно оживилось оно после 1905 года, когда царь издал манифест о свободе вероисповедания.

Рассмотрим теперь поподробнее конфессиональную ситуацию в ковернинских пределах на начало XX века. К началу века старообрядчество на территории современного Ковернинского района насчитывало не менее 16 тыс. человек. Но здесь, как и во всей России, оно не было единым: представители пяти согласий проживали тогда на берегах Узолы. Два согласия – поповского толка, три – беспоповского. Поповцы, составлявшие до середины XIX века единое согласие, разделились на принявших в 40 – 50-х годах белокриницкую старообрядческую иерархию и на продолжавших принимать ушедших из синодальной церкви попов (беглопоповцы).

Беглопоповцы, имевшие основные свои центры к югу и востоку от линии Ковернино – Городец и в окрестностях Семёнова, к началу века были представлены на ковернинской земле одним единственным приходом – церковью в деревне Казанцево, в которой ещё в 1872 году проживали более 250 старообрядцев.

Более широко на территории района представлено белокриницкое согласие. Его духовными центрами являлись храмы в Ковернино, Кошелеве и недалеко от Хохломы. В Ковернино старообрядческая церковь существовала с 1903 года, но она ввиду гонений была выстроена в виде обыкновенного дома, да и то была запечатана властями. После дарования старообрядцам в 1905 году права исповедовать свою веру в Ковернино была учреждена старообрядческая община, а 26 мая 1913 года в конце села заложена новая церковь во имя пророка Илии.

Большую часть староверов Ковернинского района (до 80% от общего числа) составляли беспоповцы, разделённые на три самостоятельных согласия. Одним из них является спасово согласие. Зародилось оно в конце XVII века в керженских скитах и до середины XVIII столетия носило по имени своего основателя наименование Арсеньева согласия. Инок Арсений, насельник знаменитого Соловецкого монастыря, пришёл на Керженец после взятия в 1676 году царскими войсками соловецкой обители и казни сотен монахов, сопротивлявшихся введению новых никонианских порядков. На Керженце Арсений основал несколько скитов.

Другим беспоповским согласием, распространённым на территории Ковернинского района к началу XX века, было часовенное согласие. На территории Ковернинского района часовенные уступали в численности лишь поморцам, отличаясь от них только тем, что принимали в своё общество не через перекрещивание, как поморцы, а чином "отрицания ересей". Центрами часовенных и спасовцев были деревни Галанино, Осинское, Ключи, Понурово, Лукино, Кошелево, в которых имелись молельные дома и наставники. Много часовенных было и в деревнях Гавриловка, Клюкино, Анисимово, Михайлово, Совиха, Шолохово, а в Скоробогатовской волости почти во всех деревнях проживали староверы.

Самым многочисленным и организованным старообрядческим обществом на территории Ковернинского района была община поморцев брачного согласия.

Молельные дома поморцев (каждый со своими наставниками, "дьяками", уставщиками, певчими) стояли в деревнях Б. Калениха, Малые Долы, Шмаки, Копани, Фёдорово, Белые Пруды, Язвины. Но самый известный поморский храм возвышался в селе Шадрино – центре духовной жизни всей Корелы.

После Указа от 17 апреля 1905 года повсеместно стали регистрироваться общины старообрядцев, которых за год образовалось в стране около 600. Открывались новые молельные дома, над старыми молельными домами возводились купола с колоколами, что ранее было запрещено. Раздался колокольный звон над церквами белокриницкой иерархии и беглопоповскими молельными домами в Нижнем, Сормове, в старообрядческих деревнях и сёлах.

В деревне Кошелево в 1905 году было открыто земством старообрядческое начальное училище. В 1906/07 учебном году в нём учились более полусотни детей из старообрядческих семей. Из-за нехватки помещения другим пришлось отказать. С осени 1906 года учителем в нём стал старообрядец Кирик Мущинин, который, кроме других предметов, преподавал крюковое пение и читал ученикам церковно-славянские книги старообрядцев. Сам купец Сироткин пожертвовал сруб для здания школы. Старообрядческие училища возникли и во многих других местах.

В 10-е годы XX века оживилась жизнь всего ковернинского старообрядчества. Поморцы создали Корельский духовный совет по примеру уже существующих в Воротилове и Городце, на который возлагались обязанности руководства и духовного суда данной местности. В руководство совета были избраны 16 человек – представители общин деревень Б. Калениха, Шадрино, Язвины, Фёдорово, Большие Круты и других. Председателем избран Денис Киприанович Статьин, секретарём – Григорий Золотарёв.

Недолго длился этот подъём духовной и общественной жизни староверов Ковернинского края. Уже в конце 20-х годов власти начали новый этап борьбы с "религиозными предрассудками". Но прежде чем предоставить слово очевидцам тех событий, следует упомянуть о деревне Остры, где, по воспоминаниям старейшей жительницы Корелы Аграфены Васильевны, была "иноческая, неженимая" вера старообрядцев-федосеевцев, отвергавших во время господства антихриста возможность совершения церковного чина бракосочетания. Остринские с "каленихинским поведением" (поморцами-брачниками) вместе не молились. Были в Острой и свои "дьяки". Вспоминает Аграфена Васильевна, что старики, знавшие писание, говорили: "Скоро будет вся земля измеряна, искрестована, а кони будут железные". И действительно протянули во все стороны телеграфные линии, а в деревне появилось чудище невиданное – трактор.

Первый трактор – "огненную колесницу сатанинскую" – староверы в Острой встретили кольями. Покричали тогда в деревне против новин, все ещё думали от колхозов отбиться. Да не тут-то было. Раскулачивание и коллективизация страшным ударом обрушились на старообрядческие общины, ведь, как правило, староверы в те годы были зажиточны, а общины, молельные дома содержались наиболее крепкими крестьянами, которые автоматически попали в разряд кулаков со всеми вытекающими отсюда последствиями. "Забрали сначала тех, кто торговал, – вспоминают старики, – а потом стали забирать молельщиков".

В 1929 году угодил в тюрьму Григорий Золотарёв. В Лукине за веру пострадал Геннадий Никонович Кузнецов, имевший в своём доме молельную. Его раскулачили, арестовали, и погиб он в тюрьме.

А бывший житель деревни Бутавка Пётр Карпович Волков вспоминает: "Все, кто мог, бежал тогда из деревень в Балахну... Жестокость была беспредельная, лютовали активисты в Городецком, Ковернинском районах, а в Балахне послабее было".

Молельные дома и храмы старообрядцев в окрестностях Ковернино позакрывали в начале 1930-х годов. В Шадрине молельную забрали под склад. В Каленихе сломали на свинарник. В Шмаках в молельной устроили было "красный уголок", а потом стали зерно засыпать, она и обрушилась.

Всё же староверы – крепкий народ. Несмотря на гонения, в 1931 году в Ковернинском районе ещё действовало 19 групп и старообрядческих обществ.

Существуют старообрядческие общины в районе и сегодня. В 2017 году в районном центре была освящена новая поморская моленная.

С. Рудаков,

историк-краевед