Было обычное январское утро. Предстоящая охота сулила нам с моим верным другом Пиратом массу впечатлений. Делая последние приготовления к охоте, я с удовольствием прокручиваю в голове наш маршрут. Всю прошлую осень и зиму мы проходили с Пиратом по всем этим местам и точно знаем, где какой зверь или птица прячется.
Пират, чувствуя предстоящую прогулку, нервно, чуть скуля, скребётся в дверь. Промозглый ветер со всей своей негостеприимностью встречает меня, не успеваю я открыть дверь. Постепенно приходя в себя, хрустя по белому морозному снегу, мы подходим к реке. На реке небольшая полынья вдоль деревьев. Исходящий из неё пар укутал деревья белыми, переливающимися на солнце разноцветными снежинками. Птицы, никак не отойдя от морозной ночи, чуть слышно, лениво, устраивают свой повседневный быт. Перейдя речку, мы оказались в лощине, поросшей камышом. Свежий морозный ветер качает, переливаясь на солнце, камышовые пухалки.
Невозможно передать, что ощущал и чувствовал я тогда. Всё светилось фантастическими красками. Видно, дедушка Мороз трудился всю ночь, не покладая рук, и проявил много фантазии. Пройдя вдоль камыша, мы снова оказались возле деревьев. Две сороки, не обращая на нас никакого внимания, разбирают старые, а, возможно, и совсем свежие сплетни. Пирата я спустил с поводка, и пёс зигзагами, то влево, то вправо, бежал впереди меня, с хрюканьем хватая ледяной воздух носом.
С правой стороны от нас протекает ерик Арбузный, на той стороне – остров, поросший камышом. Хорошие места для охоты на фазана, но ерик ещё не замёрз, поэтому перебраться на ту сторону пока невозможно. Два фазана, как будто читая мои мысли, перекликаются между собой, без всякого стеснения. Пират своим лаем словно пробудил меня ото сна, и я уже начал оценивать обстановку. Это лиса, подумал я. В заросшем непролазном камыше может быть ещё много всякого зверя. Но слишком быстро зверь убегает, енот так не может быстро бежать, значит, лиса. Возле места, где Пират поднял лису, нахожу небольшую поляну. Ещё раз оцениваю обстановку, где может пройти зверь, прячусь в камыше. Многие звери путают собаку, уводя её всё дальше и дальше. Сделав большой круг, возвращаются на то же место и, уже замкнув его, путают собаку окончательно.
Сколько сил и любви отдал я своему питомцу, чтобы сейчас испытывать гордость и уважение к этому умному и ласковому зверю. Как хочется ему порадовать хозяина, услышать то простое, но в то же время важное для него слово "молодец". Я слышу, как лай приближается всё ближе и ближе. Чувствую, как с приближением лая сердце начинает стучать всё чаще и чаще. Скоро наступит момент, которого мы с Пиратом так долго ждали и к которому готовились с его пятимесячного возраста. Ведь совсем недавно он боялся на метр зайти в камыш. И вот сейчас со всей своей мощью ломает и рвёт его изо всех сил.
Лай и шорох камыша совсем рядом. Первой выбежала лиса - очень осторожный и скрытный зверь. Переливаясь на солнце, она пытается через поляну прошмыгнуть вновь в крепь камыша до своей лежанки и там уже уйти в сторону. Чувствую, как у меня бьётся пульс в пальце на спусковом крючке, ещё мгновение…Выстрел! Лиса убегает в камыш и исчезает в зарослях. Неужели промахнулся? Следом за ней пробежал Пират, уставший, но по-прежнему неудовлетворённый таким исходом. Всё стихло, я зову Пирата, но слышу только шорохи в камышах. С треском прохожу в крепь и вижу, как возле лисы лежит Пират, задыхаясь, но с чувством выполненного долга смотрит на меня, показывая всем своим видом, что всё получилось. Лиса, пробежав ещё в горячке несколько метров, упала замертво.
Восторг и уважение к своему другу испытал я тогда. Ведь всё, чему я его учил, он выполнил прямо на первой охоте. Снова меня посетили мысли об охотнике, который отказался от Пирата лишь потому, что тот был не похож на других щенков. Чувство восторга переполняло мою душу. Хорошо отдохнув и напоив Пирата водой, я двинулся дальше. В этой суматохе и буре эмоций мы забыли, что двадцать пять градусов мороза изо всех сил стараются нам напомнить о себе. Пронзительный ветер обжигает лицо, руки почти не слушаются от холода. Мы прошли ещё немного, и Пират, почуяв след, резко рванул в камыш. В пяти метрах, в глубине камыша, он поднимает фазана. Незабываемый трофей любого охотника. Весь переливаясь на солнце, как райская птица, он старается как можно быстрее улететь вглубь камыша. В долю секунды нужно успеть, чтобы не потерять этого красавца из виду. Почти не целясь, делаю выстрел, и он падает вглубь камыша. Полдела сделано, думаю я, теперь нужно найти добычу. Мне показалось, что я ранил его, а раненого фазана в таком камыше нереально найти без собаки. Птица очень хорошо маскируется и быстро бегает, поэтому раненый фазан - это ещё не трофей. Изо всех сил бегу в камыш и не нахожу его на том месте, где он упал. Так и есть, подранок. Фазан пробежал мимо меня. Вот он, в метре от меня, и я не могу ничего сделать, ни развернуться, ни выстрелить, просто как можно быстрее стараюсь перезарядить ружьё. Не успеваю я выстрелить, как он вновь пробегает мимо меня и прячется под валежник из старого камыша. Ну всё, если только не Пират, то мы его точно не найдём. Зову Пирата свистом к себе. Наконец-то прибегает Пират. Я поднимаю со снега потерянные фазаном перья и уже от безысходности сую перья ему в нос: "Ищи, Пират, ищи!". Пёс убегает в камыш и затихает. Слышу небольшое повизгивание, затем снова тишина. Всё, потеряли, а ведь фазан был совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки! Выхожу на тропинку, протоптанную коровами, и присаживаюсь отдохнуть. В голове, словно пули, мелькают мысли: надо ж было так... Окончательно смирившись с мыслью, что фазан навсегда потерян, зову Пирата. Он выходит из камыша в десяти метрах от меня и что-то делает в траве, не обращая на меня никакого внимания.
"Всё, - говорю ему, - упустили! Куда же ты бегал, нужно было сразу искать". А он продолжает что-то делать в траве. Подхожу ближе и не верю своим глазам: на траве лежит фазан, ещё живой, и Пират дёргает из него самые красивые перья. Я даже на эмоциях поцеловал его в нос: столько готовились с ним - и вот результат! Ведь это тоже был его первый, как и мой, совместно добытый фазан.
Время неумолимо двигалось вперёд, и мы с чувством гордости и удовлетворения от охоты отправились домой. Впереди бежал Пират, постоянно оглядываясь на меня и поджидая, если я отстану. У меня долго ещё крутились в голове мысли об охоте, о том, что мы сделали, что ещё предстоит сделать. Но в одном я был уверен полностью, что любовь хозяина ему нужна больше, чем родословная, а вместо медалей и наград — ласковое "Молодец, Пират!".