Первенец

10 (21) января 1791 года в селе Тимофеевском, Болховского уезда Орловской губернии (ныне д. Фандеева Орловского района) в семье помещика Ивана Васильевича Кривцова и его супруги Веры Ивановны, урождённой Карповой появился на свет первенец, наречённый Николаем.

Начальное образование мальчик получил дома. В шестнадцатилетнем возрасте его, вместе с близким родственником Сергеем Николаевичем Тургеневым (отцом И. С. Тургенева), отправили в Санкт-Петербург. Здесь в сентябре 1807 года юнкер Кривцов начал службу в лейб-гвардейском Егерском полку.

Война 1812 года

Отечественная война 1812 года перевернула жизнь молодого офицера. Поручик лейб-гвардии Егерского полка уцелел в сражении при Смоленске, в Бородинской битве был ранен в левую руку навылет, попал в плен и после занятия неприятелем Москвы лечился вместе с французскими офицерами в госпитале, располагавшемся в Московском воспитательном доме. В те же палаты были помещены и изувеченные под Бородино французские воины. Наполеон вскоре оставил древнюю русскую столицу, бросив на произвол судьбы своих раненых солдат и офицеров. От расправы разгорячённой толпы, пытавшейся ворваться в госпиталь, их спас поручик Кривцов. За этот поступок Николай Иванович был удостоен личной похвалы императора Александра I и награжден орденом Почетного Легиона, который ему вручил после окончания войны Людовик XVIII.

Конец военной карьере

После выздоровления Кривцов вернулся в действующую армию и быстро получил повышение — в мае 1813 года он отличился в сражении при Бауцене, 15 июля того же года был произведен в штабс-капитаны. Но следующая битва (16-17 августа 1813 года при Кульме) оказалась роковой — рядом с Кривцовым взорвалось ядро, оторвав офицеру левую ногу.

Несчастье произошло на глазах Александра I, наблюдавшего за ходом битвы. Император распорядился определить Кривцова в лучший госпиталь и выдать столько денег на лечение, сколько потребуется. Три года Кривцов провел в Европе, восстанавливая здоровье. Врачи не только спасли ему жизнь, но и поставили на ноги, сделав искусный пробковый протез, с которым он мог не только ходить, но даже танцевать. Но ранение под Кульмом положило конец в военной карьере Кривцова.

Годы продолжительного лечения прошли для ветерана в усиленных занятиях по самообразованию, он слушает лекции в лучших университетах Франции и Германии. В Женеве, а позже в Париже Н. И. Кривцов изучает литературу, политэкономию, право, технологию, физику, знакомится с судопроизводством, посещает школы, тюрьмы и больницы, занося свои впечатления в дневник.

Блеск истинной образованности, внешний лоск и светские манеры — всё это было присуще Кривцову. Его принимают в литературных и политических салонах Парижа. Кривцов заводит знакомства со многими выдающимися писателями и учеными: Шатобрианом, Контом, Сисмонди, мадам де Сталь. Проездом через Веймар навестил Гёте.

В Париже он жил в одном доме с бывшим воспитателем российского императора Фредериком Сезаром Лагарпом, с которым близко сошелся и через которого передал Александру I свою записку о ланкастерской системе обучения. В Россию Кривцов вернулся в феврале 1817 года: сначала он появился в Москве, а в середине марта — в Петербурге. 10 апреля Кривцов был пожалован в камергеры и причислен к Коллегии иностранных дел.

Друг Пушкина

На раутах и дружеских вечеринках Кривцов ведет умные разговоры о литературных новинках, перемежая эти беседы рассуждениями о конституционном строе, всеобщем равенстве и всеобщем образовании. Смолоду он был убеждённым противником крепостного права. Ещё в 1814 году Кривцов записал в своём дневнике: "Рожденный и воспитанный в стране рабства, я слишком хорошо знаю, каково оно, и могу только страдать от сознания, что никогда не увижу расторгнутыми эти позорные цепи".

В Петербурге Николай Иванович стал своим человеком в литературных кружках, был дружен с Карамзиным, Жуковским, Вяземским, братьями Тургеневыми. 28 июня 1817 года на вечере у Тургеневых он познакомился с Александром Пушкиным, дружба с которым сохранилась до конца жизни поэта. Пушкин писал Кривцову письма, дарил свои произведения и посвящал ему стихи.

Известны, по крайней мере, три стихотворения, посвящённые Николаю Ивановичу: "К Анаксагору" (1817), "Когда сожмешь ты снова руку..." (1818) и "Кривцову" (1819).

В начале 1818 года Кривцов получил назначение на службу в русское посольство в Лондоне. Когда он уезжал, Александр Пушкин послал ему в подарок "Орлеанскую девственницу" Вольтера с надписью "Другу от друга".

Англоман

В Англии Кривцов усердно изучает английские учреждения. В то время Англия воспринималась русской аристократией лучшим в Европе образцом сочетания консервативных и прогрессивных элементов в праве и во всей культуре, поэтому идеи, обычаи и быт англичан не могли не оказать на Кривцова, прожившего в Лондоне два года, решающего воздействия.

Женитьба

Вскоре он повёл к венцу Екатерину Вадковскую, очень выгодную для него партию, ибо земли Вадковских в Орловской губернии примыкали к наследственным землям дворян Кривцовых. К тому же Екатерина Фёдоровна была дочерью сенатора Ф. Ф. Вадковского и внучкой графа И. Г. Чернышёва, предстоящий союз вводил Кривцова в круг самых богатых и знатных семейств России.

Правовед Б. Н. Чичерин, близко знавший Николая Ивановича и его супругу, в своих мемуарах позднее запишет: "Не менее привлекательна была его жена Катерина Федоровна. Это была женщина высшего петербургского света, полного изящества, внешнего и внутреннего, изящества форм, мыслей и чувств. Ум у неё был тонкий, наблюдательный, подчас насмешливый, разговор остроумный и блестящий".

Губернаторство

Через два с небольшим года, 5 октября 1823 года, Кривцова в чине статского советника назначают тульским гражданским губернатором. Он мечтает перенести все лучшие плоды европейской цивилизации на российскую почву. Ещё в 1820 году Кривцов составил обширный и обстоятельный проект об освобождении крепостных крестьян с земельным наделом. В его голове рождались смелые проекты, опережавшие время и воплотившиеся в жизнь десятилетиями позже.

Однако, обладая острым умом, европейскими знаниями и сильным, но вспыльчивым характером, Кривцов с трудом приживался в провинции.

Как полагал князь Вяземский, именно чуждый, английский уклад, который пытался насадить в Туле Кривцов стал причиной его конфликта с местным дворянством.

Одно из последних его распоряжений на посту тульского губернатора касалось Куликова поля. Как и граф В. Ф. Васильев, Кривцов всемерно поддерживал идею создания памятника в честь победы войска Дмитрия Донского над Мамаем и, как считают сегодня научные сотрудники музея-заповедника "Куликово поле", "стал одним из участников движения за придание Куликову полю статуса мемориала".

26 февраля 1824 года Николай Иванович был переведен в Воронеж. Жители города благословляли губернатора: воронежский старожил Дмитрий Рябинин в 1874 году вспоминал: "Кривцов, не беспокоя их лишними налогами, вымостил улицы и разбил бульвары, выкопал колодцы, чтобы жители не таскали воду из реки ведрами, обставил город добротными зданиями". Его энергия, несомненно, приносила пользу, но прямота и принципиальность Кривцова приводила, как правило, к конфликтам с местным дворянством и к многочисленным доносам и жалобам.

За строптивый нрав яростный поборник справедливости лишился губернаторского места и вынужден был в сентябре 1826 года покинуть Воронеж. И на сей раз его спасла репутация образованного и честного человека, поэтому Кривцова ждала не отставка, а только перевод в Нижний Новгород, где он прослужил восемь месяцев.

Человек вполне независимого характера с аристократическими приемами и убеждениями, он, в сущности, вовсе не был создан для чиновничьей карьеры, к тому же Кривцов оказался неблагонадежен: восстание декабристов положило конец его карьере. Брат Кривцова Сергей и три брата его жены оказались в рядах "государственных преступников". В 1827 году Кривцов был вынужден подать в отставку.

В отставке

Последние 15 лет жизни Кривцов провел в имении жены Любичи Кирсановского уезда Тамбовской губернии. Николай Иванович устроил усадьбу совершенно в английском вкусе, с изящным домом, с прекрасным парком и отличным хозяйством. Он всё сделал сам, планируя земли, как отличный геодезист, давая дельные советы, как опытный агроном, а постройки он возводил по собственным планам, как талантливый архитектор. Кривцов закупил в Европе сельскую технику, отстроил мужикам хорошие дома, завёл в Любичах школу для детей крестьян, а для юношей организовал обучение на животноводов и мелиораторов. Сады и огороды крестьян плодоносили на славу, а в оранжереях Кривцова вызревали даже ананасы. Молва о чудесах кривцовского хозяйствования переплеснула края Тамбовщины, не только местные губернаторы и агрономы, но даже из соседних губерний ехали в Любичи помещики и управляющие имениями, чтобы (как говорится в наше время) "перенять передовой опыт коллективного хозяйствования".

Николай Иванович редко бывал в столице, но сохранил теплые отношения с товарищами юности, поддерживал и переписку с А. С. Пушкиным.

10 февраля 1831 года Пушкин прислал ему только что изданный томик "Бориса Годунова" с письмом, полным откровенных размышлений и доверительных признаний.

В 1837 году, после трагической гибели поэта, Кривцов способствовал посмертному изданию сочинений А. С. Пушкина и незамедлительно оформил подписку на издание, направив князю Вяземскому 25 рублей.

Самой большой привязанностью Кривцова была его единственная дочь Софья Николаевна (1821-1891), которую он боготворил. Все сходились во мнении, что умом и характером она была похожа на отца. В 1846 году Софья вышла замуж за этнографа Помпея Николаевича Батюшкова, младшего брата поэта К. Н. Батюшкова.

Годы шли, а боли в отсутствующей ноге усиливались, причиняя Кривцову невыносимые страдания, которые он, обладавший большой силой воли, тщательно скрывал от домашних. Но вскоре пришлось расстаться с протезом, а дрессированный пудель стал подносить хозяину костыли.

Скончался Николай Иванович Кривцов 31 августа 1843 года в возрасте пятидесяти двух лет. После смерти Кривцова между его бумагами были найдены письма от Пушкина, и его дневник, который до сих пор ждёт издателя. Он насыщен признаниями в любви к Отечеству, к своему народу, который Кривцов боготворил, предвидя его великое будущее: "Служить для блага Родины — вот единственная цель всех моих помыслов, всех трудов и всей самой жизни".

Екатерина Федоровна пережила супруга на 18 лет, она умерла в Петербурге в 1861 году. Согласно завещанию её похоронили рядом с мужем в семейной усыпальнице в Любичах недалеко от Тамбова. Когда-то здесь был склеп Кривцовых, но сейчас место отмечено надмогильным крестом.