Сегодня свою историю о срочной службе поведал Николай Колпаков, служивший на границе в войсках Военно-морского флота.
– Граница в душе моей и памяти осталась навсегда. Более 50 лет прошло с тех пор, как я был призван на действительную военную службу. Повестку мне вручили 10 апреля. Добраться до районного центра была целая проблема. Май месяц – самая "раскисуха". В военкомат я прибыл, опоздав на два часа.
Военком, подполковник Усков, заполнил мой военный билет, вложил документы в пакет, заверив сургучной печатью, и сказал: "Если к утру успеешь пройти мед. комиссию, считай, что ты в армии".
Служить отправили на морскую границу, на три года. Капитан третьего ранга Алексеев нам говорил: "Ерунда, ребята, зима-лето, зима-лето, зима-лето – и домой!"
ДОРОГА К МОРЮ
Уже в поезде мы узнали, что везут нас в г. Анапу Краснодарского края. У нас в мае еще снег не везде растаял, а когда подъезжали ближе к югу, там уже тепло. В Уфе бабуля увидела на мне новую фуфайку и предложила бартер – "три редиски", я без сожаления отдал – все равно бросать.
Попал в девятую роту радиотелеграфистов. Каждое утро в 6-00 сначала свисток в боцманскую дудку, потом команда: "Рота, подъем! Форма одежды – трусы, майка, ботинки. Построиться на центральном входе. На зарядку бегом марш!"
Первый день. Бегут с нашего этажа, сверху все полосатые. Уже внизу команда: "Становись!" Пристроился. Когда понял, что это не наши, было уже поздно. Так я первый день "лопухнулся". Кормили нас в две очереди, по 2,5 тысячи сразу. Каждая рота чистила картошку, начинали в 19.00 и заканчивали в 5.00. Начищали по семь ванн. А чистить лук – это вообще кошмар! Щиплет глаза, текут слезы, пока не привыкнешь. А если попадешь в наряд на камбуз в варочный цех, там вообще тяжело. Даже некоторые падали, теряли сознание.
КОГДА СЛУЖБА НА СОВЕСТЬ
Анапа – красивый город! Я впервые увидел Черное море. В нём на сваях настил буквой П, по обеим сторонам пришвартованы малые катера. Стояли мы по два часа, потом два часа дежурили у телефона, два часа отдыхали. Из оружия только штык-нож на ремне. Как-то хожу по этому настилу. Тускло горит одна лампочка на берегу, и стоит сильный туман над водой. Слышу, что кто-то пыхтит в море, а ничего не видать – темно. Уже утром, когда рассвело, в трех метрах от меня вдруг из воды выскакивает рыбина, а за ней… туша дельфина. Вот тут-то я перепугался не на шутку, а потом мы привыкли, часто видели дельфинов, идущих вслед за кораблем.
В июле приняли присягу. Дисциплина очень строгая, но постепенно втянулись. Были и слабаки: двое сбежали, но их вернули, а потом куда-то отправили.
И началась учеба. Электротехника, морзянка, матчасть, строевая, морская, пограничная, политическая. Постоянные кроссы. Кросс на три километра для нас уже был не страшен, на шесть километров – тяжело. Из оружия у нас были автоматы АКМС.
В радиоклассе изучали азбуку Морзе. Я раньше думал: "Как же это можно запомнить столько тире и точек, ведь в каждой букве и цифре их бывает по-разному". Оказывается, каждая буква и цифра имеют свой напев.
Кидали гранаты РГД по мишеням. На стрельбище нам уже выдавали по девять патронов. Была у нас дисциплина – гребля на двенадцативесельном яле.
Уходили в море далеко – берег еле виден. Кругом плавают медузы. Возьмешь ее на ладонь, она как холодец.
Нам в Анапе запретили все увольнения. Я был один только раз и то с инструктором. Помогали мы также убирать урожай. Первый раз мы попали на уборку яблок и груш. Между рядами садовых деревьев медленно идет трактор "Беларусь" с двумя телегами. Мы успеваем собрать яблоки и груши в корзины и ссыпаем в телеги. Много остается фруктов на деревьях. Потом мы собирали виноград, норма – 33 корзины на курсанта.
Был у нас такой предмет БЖ – борьба за живучесть. Приводили нас в оборудованный класс, где были на трубах, на переборках различные пробоины. Конечно, сначала нам показали, как их нужно заделывать. Самая трудная – рваная пробоина в переборке. Давление – 9 атмосфер. Такую пробоину заделывают четыре человека. Двое держат спец. подушку, двое раздвижной струбциной прижимают подушку к пробоине. Выходили оттуда мокрые с головы до ног.
Почти все роты к концу учебы были отличными. Вот, наконец, и мы закончили учебу, сдаем экзамены по всем дисциплинам. Тем, кто закончил учебный отряд на "отлично", вручается свидетельство, в котором перечислены все дисциплины: прием, передача, строевая, морская, огневая, пограничная, напротив каждой – оценка "отлично". По диагонали – красная полоса, написано: 1 разряд. Если есть одна четверка, вручают свидетельство с синей полосой. Написано: 2 разряд. И тем, кто закончил с тройками, – 3 разряд, с зеленой полосой.
ВМЕСТО ВЛАДИВОСТОКА – АМУР
Тот, кто закончил школу радистов по первому разряду, имел право выбора морской границы. Это Черное море, Северный Ледовитый океан, Балтийское море, Тихий океан и две реки: Амударья и Амур.
Друг детства служил подводником в г. Владивостоке, поэтому я и написал свое желание: направить меня на Дальний Восток. Пятого марта ночью подняли роту. Зачитали фамилии тех, кто должен остаться в строю, остальных отпустили досматривать сны. Всего из роты нас оказалось сорок шесть человек. Нам объявили, что повезут нас на реку Амур.
Я, конечно же, не рассчитывал служить на Амуре и пошел к командиру роты. Доложил, что не хочу служить на Амуре. Он меня спросил: "По какому разряду закончил радиошколу?". Я отвечаю: "По первому". Он и говорит: "Советско-китайская граница в данное время – №1, и там нужны специалисты. Кругом марш!" Что я мог возразить? Ничего. Единственное слово сказал: "Есть!"
А в Анапе уже цвели яблони, абрикосы, во всю пахали на полях.
Но служба есть служба. Спустя несколько дней мы поездом прибыли на конечную станцию. В двух километрах – поселок Джалинда, прямо на берегу Амура, где нам предстояло служить еще более двух лет. Обыкновенная деревня, старые дома, кругом сопки. Сильный холод. Девять дней мы радовались весне и вот сейчас попали будто в другой мир. Недаром у нас была такая поговорка: "Создал Бог Анапу, Сочи, а черт Джалинду"…
ВСТРЕЧАЙ, КИТАЙ
Служба проходила в 11-й отдельной бригаде сторожевых пограничных кораблей. Она состояла из двух рот бронекатеров, роты малых катеристов и береговой базы. Нас поселили в роту бронекатеров. В кубрике в углах стоят калориферы, которые нагоняют теплый воздух. Напротив нашей бригады уже китайская территория, ширина Амура – 800 метров.
Итак, на сопке находится наблюдательный пост и минометная батарея. И днем, и ночью китайцы ведут наблюдения за нашей территорией.
Наши корабли стоят на берегу на специальных тумбах. Старослужащие в радиоклассе передают свой опыт молодым. Каждый "дед" учит своего молодого, ведь ему весной на дембель. У всех молодых есть свой "дед", а у меня нет. По рассказам: вышел первым с камбуза вечером и пропал бесследно. Особист говорит, что его выкрали китайцы, к новому году обещали вернуть. Но так и не вернули. Так что мне пришлось стажироваться у всех понемногу. Ведь кроме знания азбуки Морзе радист должен уметь набрать свой позывной, настроить радиостанцию на определенную частоту и еще знать много кодов, каждый из которых имел свое обозначение. По утрам и вечерам стоят сильные туманы, в 10 метрах ничего не видно. К тому, что рядом китайцы, стали понемногу привыкать.
ЛЕДОХОД. АМУР. АРГУНЬ
Зимой мы несли в основном караульную службу. Охраняли корабли. Стояли по одному часу из-за сильного холода. Заходишь в караульное помещение – автомат сразу становится белым. Мы, радисты, по очереди дежурили на главной береговой радиостанции – БРС.
Дедовщины как таковой у нас не было. Вся дисциплина держалась на старослужащих. Кормили нас на базе плохо. Утром булка хлеба, поделенная на четверых, и 30 гр. сливочного масла, чай. В обед щи с кислой капустой, вечером каша на воде, из овсянки, правда, на обед на второе давали котлеты. Почти всех мучила изжога.
И вот в начале мая раздается такой грохот! Это вспучивается и ломается лед. Когда Амур очистился ото льда, наши "шмели" спускают на воду. Получаем продукты, доп. паек, полностью заправляемся топливом. Перебираемся из базы, где прожили зиму, на бронекатера.
И вот, наконец, первый поход вверх по Амуру – патрулировать. На берегу несут службу солдаты и пограничники, стоят заставы далеко друг от друга.
Отдаем концы, убираем сходни (трап), идем вниз по Амуру. Предстоит пройти населенные пункты, которые находятся на нижнем участке, это Албазино, Бекетово, Черняево, Калиновка, везде стоят заставы.
Идем вниз по течению. Навстречу нам против течения идет китайское судно. Мы даем сигнал импульсной отмашкой с левого борта. Это означает: разойдемся левыми бортами. Они делают отмашку с левого борта белым флажком. Остается метров 100–150, они намеренно создают аварийную обстановку, подставляя нам борт, чтобы предъявить нам ноту протеста, что советские пограничники нарушают правила судоходства. На верхнем и нижнем участке нашей бригады были специальные домики прямо на берегу, где часто проходили переговоры. Переправляли наших парламентеров малые катеристы. На все время навигации на каждой заставе служили наши ребята. На патрулирование мы выходили на неделю-две.
Также мы ходили и вверх по Амуру и по Аргуни – глухая тайга, кругом сопки. Есть одна скала – кирпичная, как будто выложенная из кирпича. А на самом верху растут сосны, можно сказать, на голых камнях. Китайцы – очень трудолюбивый народ. Наблюдаем, как они заготавливают лес.
Когда стояли на Аргуни, наблюдали: идет пограничный наряд – два солдата, у впереди идущего – карабин, у второго идущего следом – палка через плечо, на палке корзинка. Одеты в зеленую форму, на ногах кеды, на голове убор в виде нашей буденовки, только верх прямой и большая тряпочная звезда. Служили они по шесть лет.
Сдал нормативы на второй класс. На два с половиной рубля стал получать больше. На день ВМФ наградили почетной грамотой и знаком "Отличник ВМФ". В службу втянулись. Простоим неделю на базе – одна мысль: быстрее бы в поход. Так незаметно прошло лето, осенью, на Амуре пошла шуга. Катера вытаскивают на берег.
Опять зима, холод. Через забор от нас – погранзастава. Через какое-то время ее расформировали, а ее территорию передали нам. Я хорошо играл на баяне. Долгими вечерами собирались в сушилке (там было самое теплое место), собиралось много любителей попеть и просто послушать.
Так незаметно прошла еще одна зима. Ждем с нетерпением начала навигации. И вот опять ледоход. Опять покраска, спуск на воду. Привезли с учебки молодых. "Дедов" списали на берег, в дембельную роту, где они выполняли аккордный наряд.
На китайцев уже такого внимания как-то не обращаем. Однажды осенью, где-то в сентябре, проходим китайскую деревню, у них – день образования КНР. На ножках кинокамера, видать еще старинная, китаец крутит ручку с правой стороны. Я деликатно помахал ему рукой.
Помню один случай. Стоит туман. Слышу по днищу скрежет, потом вообще кубрик заходил ходуном. Выскакиваю наверх: из машинного отделения идет дым. Потом – тишина. Оказывается, мы сели на мель, почти на китайском берегу. А я же буквально полчаса назад передавал местонахождение. Снова вызываю базу, передаю код местонахождения, прибавляю " кит" – китайская. На береговой радиостанции дежурит Мишка Филатов, он передает: "Не понял – "кит" Я повторяю номер створы, "кит, мао". Мишка передает: "Понял, ждите, будьте на связи". Все это передается кодами. Уже утром я передал, что жду помощи. Стоит туман, в кустах крякают утки. Утром из-за поворота реки появляется катер на подводных крыльях начальника штаба, капитана 3 ранга Березина, за ним буксир и два бронекатера. Завели концы, сдернули нас с мели, притащили на базу. Оказывается, у нас заклинило и погнуло винты. На базе в СРМ (судоремонтная мастерская) нам выправили винты. С тех пор командующий военно-пограничными силами запретил нам ходить ночью. Где застала темнота, там и швартуйся. Пока не рассветает.
ДОМОЙ, ПОРА ДОМОЙ!
Незаметно пролетели лето и осень, остается пережить последнюю зиму. Опять наши катера поднимают на берег, а мы переселяемся в казармы. В ноябре нас шестерых вызывают в штаб, в политотдел, как победителей соц. соревнования и говорят, что завтра повезут на слет победителей в г. Благовещенск. На торжественном собрании командующий Дальневосточным пограничным округом генерал-лейтенант Песков вручил нам знаки "Отличник погранвойск" второй степени и свидетельства.
Объявили отпуск на Родину, хотя оставалось служить всего четыре месяца. Я не стал отказываться, поехал. И вот опять весна – нас пускают на воду. Старослужащих списывают на берег, заменяют молодыми. Нас задержали на целый месяц, потому что генсек Л. И. Брежнев ездил в Америку встречаться с Никсоном, президентом США. Домой я приехал только 27 июня.
Хочу поздравить всех ребят, кто не просто носил форму, а действительно служил на первом рубеже нашей страны. Желаю всем здоровья, семейного счастья и мирного неба над головой. С уважением, матрос запаса Николай Лаврентьевич Колпаков.