75 лет Победы в Великой Отечественной войне против фашисткой Германии. Настало время вспомнить еще и еще о тех, кто принес ее нам, проявив героизм, мужество и отвагу на фронтах войны и в далеком тылу под девизом "Все для фронта, все для Победы!".
Хочу рассказать о родителях большой и дружной семьи – Аркадии Максимовиче и Аграфене Даниловне – активном участнике боевых действий и труженице тыла.
В далеком 1937 году создали они семью. Молодежь двух соседних сел – Старая Зардама и Зардама состояла в одной комсомольской организации. Вместе проводили собрания и другие культурно-массовые мероприятия. Там познакомились и полюбили друг друга молодые Кана и Груша. Глубокой осенью после уборочной страды сыграли свадьбу по новому советскому закону. Аркадий работал в колхозе им. И.В. Сталина, Груша – в артели "Смолокур". Оба являлись комсомольцами-ударниками труда.
Подростком Канка стал работать по дому, в поле и на лугах, помогая отцу, который научил играть на балалайке и гармошке. Канка, как попросту назвали Аркадия в семье и на селе, без матери остался в два года. Почти семь лет он не знал материнской ласки, да и отцовской. Отец ушел на первую мировую войну в 1914, а вернулся в начале 1918 года.
Паренька полюбили родственники и сельчане еще с детства, когда он спас родительский дом от пожара, устроенного японскими самураями. Весной 1919 года отряд японцев пришел со стороны бурят- монгольского села Шанага. Обстреляв село Новая Зардама из-за реки Хилок, они устремились в Старую Зардаму, расположенную в живописном месте в стороне от тракта. Его называли медвежий угол. Там была речка богатая рыбой, леса – зверьем, кедровыми орехами и ягодами, а далее за селом – урочище "Закамень".
Туда и побежали, кто только мог, спасаясь от врага, который занял близлежащую высотку и обстрелял село из ружей. Когда оно опустело от жителей, японцы вступили в село и начали грабить дома. Добротные из них поджигали изнутри. Добрались они и до Максимовского дома, в котором также никого не оказалось. Не найдя ничего доброго в доме, японцы, которых было двое, вышли во двор. Посоветовались между собой и окликнули кого-то, один из них принес охапку сена, что находилось неподалеку в овчарне, занес его в сени дома и поджег. Прикрыв двери сеней, самураи вышли на улицу. Дым расстелился по всему двору.
Канка по случайности не успел убежать с родителями и спрятался под предоамбаром. Он испугался чужеземцев и забился в дальний угол, наблюдая за ними через щель. Когда ворота захлопнулись за японцами, он вылез наружу и увидел, как полыхает овчарня вместе с баранами. Стоял крик животных и треск горящей изгороди. Канка кинулся в сени и отпрянул назад от едкого дыма. Он схватил лежавшую на полу овчину и выгреб горящий клок во двор. В сенях стояла кадка с водой. Зачерпнув воды большим медным ковшом, Канка залил горевшие половицы.
Стрельба стихла, но полыхали дома по всей округе. Зарево пожарища увидели из соседних сел и "Закамня", где спасались жители пострадавшего села.
Вернулись в село глубокой ночью, когда самураи ушли обратно за реку Хилок. Отец Канки, Максим, был рад, что сын спас дом.
– Ты, Канка, герой! Молодец, сынок! – прижав его к себе, проговорил он.
Село восстанавливали долго, наперекор местному кулачеству, которое осело в соседнем селе Пески. Работали наравне со всеми и комсомольцы. Даже песню пели, где был слова: "Кулачье на тебя разобижено, комсомолец лихой, не сдавай".
Груша росла в семье середняка в соседнем селе Новая Зардама. После пяти классов школы учиться отказалась, стала помогать отцу в заготовке и доставке древесины для артели "Смолокур", что располагалась в селе. Там работала в основном молодежь.
Культурно-массовые мероприятия она проводила вместе с молодежью старой Зардамы. Там и познакомились Аркадий и Аграфена, дружили, активно работали в комсомольской организации, проводили вечера в избе-читальне, где обучали грамоте других, учили читать, писать, рассказывали новости из газет и писем.
Глубокой осенью 1937 года они сыграли свадьбу по новому советскому закону. Груша переехала со своим приданным в Старую Зардаму в семью Ремизовых. Не прошло и года, как у них родилась дочь Лиза. Прибавилось забот у молодой семьи. А тут вновь заговорили про японских самураев. Ведь прошло-то всего-то двадцать лет, как они спалили полсела.
Весной тридцать девятого Аркадия призвали на службу в Монголию. Вернулся домой он лишь в августе. Началась мирная жизнь. По выходным или праздничным дням молодая семья ехала в гости к родителям Груши. Те были рады видеть молодых и внучку Лизу. Время стремительно летело вперед, но молодые этого словно не замечали в работе и повседневных заботах.
Родился сын, которого Аркадий с нетерпением ждал. Забот прибавилось. А тут снова призвали на "переподготовку", что означало сборы военнообязанных на три месяца. Проходили такие сборы на территории соседней Монголии. В мире было тревожно: в Европе шли войны, на Востоке нагло вели себя японцы.
Грянула война. Страшная весть пришла в Старую Зардаму лишь к вечеру. Поначалу тишина и печаль нависли над селом, а на другой день, после осознания случившегося, люди плакали, молились о спасении и слали проклятия германцу. Село насторожилось. Ждали повесток на войну.
Среди первых на войну ушли младший брат Аркадия Гурий, братья Груши – Всеволод и Михаил. Было им по девятнадцать, двадцать лет от роду. Мобилизация продолжалась. Мужчины ждали, когда же очередь дойдет до них, но более всего переживали и страдали старики и женщины. На них ложилась вся работа на производстве и по дому, по личному подсобному хозяйству.
Уже к концу года начали приходить "похоронки". Получил ее и Данила Петрович – отец Груши. В декабре пропал без вести старший сын Всеволод. На следующий год страшную весть почтальон приносил в каждый дом. Страна несла большие потери в людях, но Москву отстояли. Тогда враг бросил все силы на Сталинград. Сняли "броню" и с Аркадия.
В начале мая в Соловьевске Борзинского района сформировалась стрелковая бригада в составе четырех эшелонов и двинулась в направлении Сталинграда. До места назначения оставалось менее суток, когда на эшелоны налетела вражеская авиация и начала бомбить и расстреливать вагоны, люди поняли – вот она, война! Кричали раненые, прося о помощи. После налета вражеских самолетов появились наши советские "краснозвездные". Покружив над эшелонами, ушли на Волгу в сторону Сталинграда. А здесь начали восстанавливать разбитые пути, вагоны, хоронить товарищей своих.
Только в июле добрались до места назначения. Это было на правом берегу Волги в районе Дубовки в расположении Юго-Восточного фронта. Здесь, в окрестностях Сталинграда, располагалась 62-я армия Чуйкова. Город, который обороняли советские войска, растянулся вдоль берега Волги на 35-40 километров. Враг наступал с трех сторон. Обстреливал переправы через Волгу с восточной стороны, откуда поступало подкрепление живой силы, боеприпасов и продовольствия.
Орудийные расчеты располагались на переднем крае обороны, принимая на себя удар вражеских танков и артиллерии. 45-миллиметровые пушки с большим трудом сдерживали натиск вражеской армады. Больше всего страдали от бомб, сброшенных немецкими самолетами на позиции нашей обороны. Как только в небе появлялся вражеский самолет-разведчик, который артиллеристы назвали "рама", понимали – жди обстрела из орудий со стороны врага или бомбежки с воздуха. Поступала команда "всем в укрытие". И начиналось страшное. Не обходилось без потерь боевых товарищей. Здесь же их придавали земле. К концу августа враг находился всего в десяти километрах от Сталинграда. Но 62-ая армия стояла насмерть. "За Волгой для нас земли нет", – эти знаменитые слова снайпера Василия Зайцева стали символом в обороне Сталинграда.
В ноябре 1942 года обстановка начала меняться для нас в лучшую сторону. В наступившее, словно перед бурей, затишье политрук полка организовал партийное собрание. Тому была веская причина – канун двадцать пятой годовщины Октября. Наводчику противотанкового орудия ефрейтору Ремизову был вручен партийный билет ВКП(б). Получил партбилет и снайпер Зайцев.
В этот день Аркадию исполнилось 30 лет. Давно он не получал писем из дома, да и сам не писал, даже не сообщил, что был тяжело ранен в ногу. Лежал более двух недель в госпитале в городе Энгельс.
В конце второй декады ноября началось большое наступление советских войск под Сталинградом. Началось оно с почти двухчасовой артподговки. Били в основном из тяжелых орудий, включая "Катюши", из-за Волги – левого ее берега. Где же раньше была эта мощь и сила, спрашивали себя артиллеристы. И отвечали сами себе – под Москвой, там было еще тяжелей, но столица выстояла.
Наступление означало скорое окончание войны, но это было лишь начало великих сражений за освобождение наших городов от извергов-иноземцев. Солдаты понимали, что до победы далеко. Впереди – неизведанное и далёкое. Вместе с боевыми товарищами Аркадию предстояло освобождать с боями Клетское, Калач, Воронеж и продвигаться дальше от Сталинграда, разрушенного до основания, но не покоренного врагом.
Не знал боец, что еще в сентябре сорок второго на Смоленском направлении погиб его младший брат Гурий – пулеметчик пятой стрелковой дивизии, а четырьмя месяцами раньше под Тихвином погиб брат Груши – Михаил. Но помнил Кана рассказы своего отца Максима Яковлевича о том, что в первую мировую отец защищал Воронеж, Царицын и другие города России от германских захватчиков. Это было в 1915-1916 годах. Выходит, сыновья повторили подвиг отца, пройдя по его боевому пути.
В далеком тылу, в Забайкалье, тоже было нелегко. К сорок второму на войну призвали почти всех трудоспособных мужчин. Остались лишь те, на кого была положена бронь: руководители, специалисты высокого класса. Работали в основном старики, женщины, дети-подростки.
Неспокойно было на Востоке страны, где исходила угроза от японских самураев. Груша помнила рассказы родителей и стариков о разбойничьем походе японцев более чем двадцатилетней давности на родную землю. Боялись, что это может повториться. Работала за двоих, на раздумья времени не было. К осени сорок второго родился второй сын. В память о погибшем брате Аркадия, назвали его Гурий. По дому и хозяйству хлопот было много. Хорошо, что помогали родители. Письма с фронта получали редко. Если изредка они и приходили, то с большим опозданием. Чаще всего были "похоронки". Но люди ждали хороши новостей, а главное знали, что живы их отец, муж или брат.
Наконец, с фронта стали приходить хорошие вести. Советские войска начали наступление и изгнание врага с территории СССР. Наступил победный май сорок пятого. Забайкалец-артиллерист прошел боевой путь от Сталинграда до Берлина и далее – до легендарной реки Эльба, где произошла встреча с американцами-союзниками. Службу продолжал в составе группы советских войск в поверженной Германии. На родную землю вернулся лишь 7 ноября 1945 года в звании гвардии сержанта, командира 70-миллиметрового противотанкового орудия. От командования Первого Белорусского фронта получил подарок – велосипед и детскую гармошку.
Началась мирная жизнь. Аркадий активно участвовал в восстановлении народного хозяйства, работая в шахте по добыче угля и в лесной промышленности на ответственной работе. К десятилетию окончания войны семья пополнилась еще тремя детьми. Большая и дружная семья "Максимыча" и "Даниловны", как их называли односельчане и соседи, всегда была на хорошем счету. Все получили образование, работали, создали свои семьи и, как говорится, разлетелись из семейного гнезда.
У родителей появились внуки и правнуки. Но жизнь стала другая, новая. Молодежь мало интересовало прошлое страны, своих родителей и тем более бабушек и дедушек. Поэтому никто ни о чем не спрашивал бывших фронтовиков и тружеников села. Правда, тридцатилетие Великой Победы в 1975 году отмечалось широко и всенародно.
Как и других участников войны, "Максимыча" приглашали в школу, где он рассказывал о войне. Лично про себя говорил мало, хотя, судя по наградам, прошел нелегкий боевой путь, за что и был отмечен медалями: "За оборону Сталинграда", "За освобождение Варшавы", "За взятие Берлина", "За Победу над Германией". Награжден и орденом "Красной Звезды". Объявлена Благодарность Верховного Главнокомандующего маршала СССР товарища Сталина за отличные боевые действия. Как-то правнук "Максимыча" Алексей поинтересовался, за что вручили орден "Красной Звезды", и по интернету в архиве Министерства Обороны России получил документ (копию). Наградной лист: "Ремизов Аркадий Максимович, сержант, ездовой орудийной упряжки 76 м/м батареи, 446 стрелкового полка представляется к ордену "Красная Звезда".
Вот краткое, конкретное изложение личного боевого подвига:
"В бою за населенный пункт Келлер под градом пуль контратакующих немцев получил приказание о переброске орудия по переднему краю с правого на левый фланг. Оказавшись с пушкой один, вынужден был лошадей свести в укрытие, а сам гранатами забросал и уничтожил пулемет противника и двух немцев, а затем из орудия лично уничтожил два пулемета. Контратака была отбита. Товарищ Ремизов дисциплинированный, проявил исключительное мужество и доблесть. Достоин правительственной награды ордена "Красная Звезда". Командир 446 стрелкового Пинского полка гвардии полковник Голубев. 10 мая 1945 года.
А в далеком тылу геройство проявила "Даниловна", выполняя две работы, чтобы заработать трудодень, за который сразу же давали хлеб. Нужно было прокормить троих детей. За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года награждена медалью, а также юбилейными медалями "50 лет Победы" и "60 лет Победы" в Великой Отечественной войне.
Родители были скромны и не "козыряли" своим мужеством и геройством, не жаловались на то, как им было трудно. К сожалению, не интересовались их судьбой дети, внуки и правнуки. "Максимыч" ушел из жизни в 1981 году, "Даниловна" – в 2008.
Светлая память о них сохранится в наших сердцах навсегда.