В эти ноябрьские дни о Герое Советского Союза И.В. Панфилове вспоминают не только на его малой родине, но и в Алматы, где сейчас живут его внучки, а в первые дни Великой Отечественной войны формировалась 316-я стрелковая дивизия, и в Бишкеке, и в Волоколамске, и в Москве. Так каким же он был, наш легендарный земляк, чем запомнился своим коллегам, сослуживцам и подчинённым, какую память хранят о нём родные?

Почти как в фильме "Офицеры"

Однополчане-сослуживцы по 25-й стрелковой Чапаевской дивизии, в которой Панфилов воевал во время гражданской войны, отзывались об Иване Васильевиче как о толковом командире. Говорили, что он умел беречь своих разведчиков, не рискуя жизнью бойцов. Самые опасные задания брал на себя.

Комиссар Киевской военной объединённой школы (Иван Панфилов был направлен в неё в 1921 году для повышения квалификации) Александр Винокуров в своих воспоминаниях характеризовал его как собранного, энергичного, сдержанного и рассудительного ученика с практическим умом. Учился на отлично, принимал активное участие в общественной жизни. За свой боевой опыт он пользовался авторитетом среди слушателей. Учёба давалась ему легко, и он даже успевал помогать своим сокурсникам в освоении военной науки.

По словам внучки Айгуль Байкадамовой, Иван Васильевич Панфилов был очень весёлым, требовательным и добрым человеком: "Таким он запомнился со слов моей мамы Валентины Ивановны. Старался уделять время семье, хотя свободных минут было мало, ведь у них с Марией Ивановной было пятеро детей.

… У них была вечная кочевая военная жизнь. После 1923 года, когда Иван Васильевич окончил школу красных командиров в Киеве, военная судьба надолго связала его со Средней Азией. Как только он объявлял своей жене, что они переезжают, она только спрашивала: когда? И начинала собирать скарб в большие фанерные ящики, которые были вместо чемоданов и заменяли мебель".

За время службы в Средней Азии семья Панфиловых постоянно кочевала: Ашхабад, Ташкент, Хорог, Уч-Курган, Коканд, Ош, Фергана, Чарджоу, Фрунзе… Как вспоминали друзья и знакомые, во многом судьба Панфилова и его супруги напоминала всем известный фильм "Офицеры". Мария Ивановна, как настоящая офицерская жена, терпеливо сносила все тяготы такой жизни, достойно воспитывая детей и обеспечивая уют в доме.

Об этом периоде жизни И.В. Панфилова и его семьи рассказывает ещё одна внучка генерала - Алуа Байкадамова: "Моя мама, старшая дочь Панфилова Валентина, хорошо запомнила, как семья жила в Средней Азии. Она вспоминала, как с другими детьми купалась в речке, закапывая в песок яйца. Когда они выходили из воды, яйцо уже было запечённым - такая стояла жара. Мама рассказывала мне, что дед почти не бывал дома. Уезжал рано утром и возвращался вечером. Однажды он долго не приезжал, и в дом принесли его простреленную гимнастерку. Бабушка испугалась, что он погиб, но Иван Васильевич только попал в плен к басмачам, и вскоре его освободили.

В семье он был очень спокойным и уравновешенным человеком. С большой теплотой относился к супруге и детям, никогда не повышал на них голоса, никогда не наказывал детей".

Чай "по-панфиловски"

По воспоминаниям людей, близко знавших семью Панфиловых, Иван Васильевич в свободное от службы время любил выезжать на природу, его страстью были охота и рыбалка, он с удовольствием гулял по горным тропам и лугам. В период службы в Киргизской ССР он подарил семье новые впечатления, объехав с ними вокруг озера Иссык-Куль. Во время отдыха в санатории "Тамга" И.В. Панфилов ходил с детьми в походы, раскладывая костёр и готовя пищу в котелке.

- Мама вспоминала, что дед умел довольно неплохо готовить, - призналась в одном из интервью Алуа Байкадамова. - Иногда он готовил плов. Кроме того, всегда сам заваривал чай. У него был свой метод приготовления отличного чая. Это была целая церемония.

И действительно, о том, как своеобразно заваривал чай легендарный комдив Иван Васильевич Панфилов, вспоминали многие ветераны-панфиловцы – это можно прочитать в различных источниках. Говорят, сухую заварку он насыпал в металлическую кружку и держал её на огне до тех пор, пока чаинки не начинали "шевелиться". После этого она заливалась кипятком и настаивалась, отчего чай получался необыкновенно ароматным. 

Один такой рассказ, записанный со слов фронтового корреспондента Александра Кривицкого, упоминается в книге " Пиала душистого чая" (Алма-Ата, 1986 год).

"Мы сидели с Панфиловым за его любимым чаем, заваренным как-то по-особому, душистым и крепким. Ещё несколько минут назад, когда я в ожидании этой встречи вытаптывал свежий снежок возле генеральской избы, ко мне приблизился откуда-то сбоку почти неразличимый в сумерках человек и строго спросил: 

- Кого караулите? 

- Вас, - узнал я Панфилова. 

Передо мной стоял невысокий военный в полушубке с белым овчинным воротником, на груди его висел чёрный полевой бинокль. 

- Ну, ну, снимаю Вас с поста, пойдёмте в избу, - так же строговато сказал Панфилов и неожиданно, уже совсем сурово спросил:

- Вы чай любите, чаёвничаете, или как? 

- Чаёвничаю! - односложно ответил я. 

Иван Васильевич отвечал неохотно, рассеянно, видно, думал о своём. Разговор почти угас, когда Панфилов, заглянув мне в глаза, сказал: 

- А чай Вы не очень любите! 

В ответ на это тяжкое обвинение я рассказал генералу про своего отца - большого любителя чаепития "с полотенцами", иначе говоря, "до седьмого пота". Отец с двумя приятелями выпивал обычно огромный самовар... 

- А всё-таки Ваш отец не был большим специалистом заварки. Он, как бы это выразиться, брал количеством. А вот у меня в Алма-Ате приятель, так он одной только щепоткой заваривает такой нектар, что вы по первому же глотку чувствуете: райская утеха! А ведь всего одна щепотка... Знаете, на войне один батальон иногда сильнее полка, а иногда - слабее роты. Как заварить бой - от этого многое зависит... 

Серьёзность, с какой Иван Васильевич говорил о сравнительных достоинствах мастеров заварки чая, невольно навела меня на мысль, что в его рассуждениях есть какой-то подтекст. И когда он неожиданно упомянул о различной боеспособности батальона, я понял, что назревает интересная беседа. Не чай, конечно, занимал мысли Панфилова. Я не ошибся. Тут-то Иван Васильевич и высказал соображения о качествах офицеров, военачальников, которые я постарался со всей возможной точностью записать в тот же день... 

...Тогда, в избе за чаем, Панфилов говорил неторопливо. Он подбирал слова, и, казалось, читал лекцию аудитории куда большей, чем его один-единственный слушатель. 

- Так, видите ли, - говорил Панфилов, - как заварить бой и как его прихлёбывать или, вернее, расхлёбывать. Раньше-то люди тоже не дураки были. Давно уже все военные авторитеты сошлись на том, что умственная работа военачальника - одна из самых труднейших, какие только выпадают на долю человеческого разума. 

Панфилов испытующе посмотрел на меня и подтвердил: 

- Именно так. А почему? Боевые действия всегда проходят в сложной динамичной обстановке со многими неизвестными. А ведь и условия этой обстановки - "величины переменные". Вот и скажите теперь: может военачальник при этом полагаться на вспышку прозрения или, иначе говоря, на своё "нутро", как у нас говорят? Нет, дорогие вы мои, нужно терпеливо анализировать события, составлять факты и готовить основу правильного решения. Война требует от нашего брата офицера, чтобы он был способен стоять под ружьём без отдыха и срока... Его надо натренировать к длительной, напряжённой работе. Вот Вы говорили о личной храбрости, но храбрость офицера заключена в мужестве его ума, в разумной смелости и дальновидности. В этом смысле война похожа на шахматы, с той разницей, что в шахматах конь, как правило, сильнее и две пешки сильнее одной, а на войне - я уже говорил - один батальон иногда посильнее полка, а иногда - слабее роты. Вот она щепоточка-то... Как заварить её - в этом дело". 

"Спасибо, Батя, тебе за валенки!"

Как считает внучка Айгуль Байкадамова, Панфилову удалось найти "общий язык" со своей многонациональной дивизией, поскольку "он долгое время жил в Средней Азии, знал нравы, обычаи, языки этих народов и смог стать для них настоящим отцом-командиром". Но, скорее всего, дело не только в этом. Достоверно известно, что главным призванием военачальника генерал считал сохранение жизни солдат на войне, тёплое отношение к ним и заботу. Он говорил рядовым и командирам: "Мне не нужно, чтобы ты погиб, нужно, чтобы ты остался живым!". Есть сведения, что перед войной генерал Панфилов слал депеши в Кремль с просьбами позаботиться о тёплых вещах, обмундировании для солдат и о других бытовых нуждах.

Как никто другой, командир дивизии Панфилов умел мотивировать солдат, укреплять их стойкость в бою и веру в победу. Иван Васильевич быстро завоевал любовь и уважение офицеров и солдат своей стрелковой дивизии, на равных общался с подчинёнными, без преград беседовал и с командирами, и с рядовыми солдатами, никогда не повышая голоса на свой личный состав. И вскоре по дивизии разлетелось его прозвище – Батя, которое он получил ещё в гражданскую войну за такое вот по-отечески тёплое отношение к солдатам. Говорят, командиры и рядовые дивизии не называли его иначе, бойцы звали Панфилова "генерал Батя". Так что не случайно в 1945 году, спустя уже четыре года после гибели прославленного генерала, военные корреспонденты запечатлели на стенах рейхстага такую надпись: "Мы - панфиловцы. Спасибо, Батя, тебе за валенки!!!"…

Под канонадой миномётов

Одной из самых ярких страниц в истории Великой Отечественной войны и 316-й стрелковой дивизии стал бой у разъезда Дубосеково. Семьдесят пять лет назад, 16 ноября 1941 года, четвёртая рота второго батальона 1075-го стрелкового полка задержала здесь танковое наступление. Это сражение вошло в историю как подвиг двадцати восьми героев-панфиловцев. Генерал И.В. Панфилов принимал в этих событиях непосредственное участие. Позднее один из выживших участников боя, красноармеец Шемякин, вспоминал:

- Пятнадцатого ноября мы окопались у разъезда Дубосеково. Вечером к нам заехал Панфилов. Он посмотрел на наши окопы и сказал, что при первом же авиаударе нас "накроет". Он приказал сменить позицию. Солдаты, вгрызаясь лопатами в мёрзлую землю, вспоминали его крепким словцом. А наутро, когда налетевшая вражеская авиация полностью разбила наши первые окопы, мы стали благодарить Батю...

Иван Панфилов постоянно объезжал оборонявшиеся части. Руководя действиями своей дивизии и заботясь о подчинённых, которым приходилось нелегко, он сутками не спал. Утром 17 ноября 1941 года ему стало известно, что за храбрость, проявленную при обороне Москвы, дивизия получила звание гвардейской, награждена орденом Красного Знамени и преобразована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Для генерала это было важно и очень значимо. Именно в этот день ему в последний раз довелось увидеться со старшей дочерью Валентиной, служившей в его дивизии.

- Мама работала в передовом медпункте, - рассказывает Алуа Байкадамова. - Выехав на проверку санитарного состояния бойцов, она оказалась недалеко от командного пункта дивизии и зашла к отцу. Несмотря на бессонные ночи, он был гладко выбрит и пребывал в хорошем настроении. Панфилов пригласил её к себе и заварил чай. Он рассказал ей о состоянии дивизии и героических боях, в которых отличились его солдаты. Иван Васильевич намекнул дочери, что вскоре она узнает из газет замечательную новость. Ему позвонили, и он, распрощавшись с дочерью, убежал, чтобы лично возглавить одну из боевых операций.

Накануне гибели генерал-майор И.В. Панфилов написал жене Марии Ивановне несколько писем, причём последнее – за день до трагедии. В каждом письме – необыкновенная нежность, безграничная любовь, трепетные переживания за близких и нескрываемая гордость за бойцов своей дивизии.

13 ноября 1941 г. 

"Здравствуй, дорогая Мурочка! 

Во-первых, спешу вместе с тобой разделить радость. Мура, ты, вероятно, не раз слышала по радио, и очень много пишут в газетах о героических делах бойцов, командиров и в целом о нашей части. То доверие, которое оказано мне, - защита нашей родной столицы,- оно оправдывается. Ты, Мурочка, себе представить не можешь, какие у меня хорошие бойцы, командиры - это истинные патриоты, бьются, как львы, в сердце каждого одно - не допускать врага к родной столице, беспощадно уничтожать гадов. Смерть фашизму!". 

17 ноября 1941 г. 

"Мура, сегодня приказом фронта сотни бойцов, командиров дивизии награждены орденами Союза. Два дня тому назад я награждён третьим орденом Красного Знамени. Это ещё, Мура, только начало. Я думаю, скоро моя дивизия должна быть гвардейской, есть уже три героя. Наш девиз - быть всем героями. Мура, пока. Следи за газетами, ты увидишь о делах большевиков. 

Теперь, Мурочка, как там вы живёте, как дела в Киргизии, как учатся ребята и, наконец, как живет моя Макушечка? Очень о вас соскучился, но думаю, скоро конец фашизму, тогда опять будем строить великое дело коммунизма.  И. В. Панфилов". 

"Валя себя чувствует хорошо, я думаю, что скоро и она будет орденоноска, приняли её в партию, работой её очень довольны. 

Мурочка, я тебе послал 1000 руб... 

Дорогая Мура, ты очень скупа, совершенно не пишешь. За всё время от тебя получил одно письмо. Пиши чаще, ты знаешь, как хорошо, когда получишь весточку из дома. Пиши. Целую крепко тебя и детей: Женю, Виву, Галочку и мою дорогую Макочку. Передай привет всем... 

Пиши, адрес: Действующая армия, штаб дивизии. 

Целую, твой И. Панфилов. 

Привет от Валюшки".

Всю ночь генерала Панфилова поздравляли с тем, что его дивизия стала Гвардейской. Утром 18 ноября генерал вышел из штаба в сопровождении начальника штаба и комиссара дивизии. По пути им встретился прибывший в часть корреспондент газеты "Правда" Михаил Калашников. Он поздравил генерала с присвоением дивизии почётного звания, сделал его фото и попросил выделить сопровождающего на передовую. После отъезда журналиста Панфилов вместе с начальником артиллерии Марковым и старшим батальонным комиссаром Рутэсом направился в командный пункт. По пути встретил роту сапёров. Остановившись, Иван Васильевич отчитал их командира: "Под минометным огнём не время ходить строем. Рассредоточьте бойцов. Если случайный снаряд попадёт, много бед наделает". Над селом Гусенёво, где находился штаб дивизии, раздавалась канонада выстрелов. Немцы прорвались к селу и повели огонь из миномётов. Вдруг совсем рядом с Панфиловым прогремел взрыв. Генерал сник, спутники тут же подхватили его. Осмотрели и повезли в госпиталь, но было уже поздно…

Вот как описывал момент гибели нашего героя-земляка маршал М.Е. Катуков (в 1941-м году - полковник), чья четвёртая танковая бригада воевала на соседнем участке фронта: "Утром 18 ноября два десятка танков и цепи мотопехоты снова стали окружать деревню Гусенёво. Здесь в это время находился КП Панфилова - наспех отрытая землянка рядом с крестьянской избой. Немцы обстреливали деревню из миномётов, но огонь был неприцельным и на него не обращали внимания.

Панфилов принимал группу московских корреспондентов. Когда ему сообщили о танковой атаке противника, он поспешил из землянки на улицу. За ним последовали другие работники штаба дивизии. Не успел Панфилов подняться на последнюю ступеньку землянки, как рядом грохнула мина. Генерал стал медленно оседать на землю. Его подхватили на руки. Так, не приходя в сознание, он умер на руках своих боевых товарищей. Осмотрели рану: оказалось, крошечный осколок пробил висок".

Маршал Советского Союза Константин Рокоссовский вспоминал об Иване Васильевиче Панфилове так: "Простое открытое лицо, некоторая даже застенчивость вначале. Вместе с тем чувствовались кипучая энергия и способность проявить железную волю и настойчивость в нужный момент. О своих подчиненных генерал отзывался уважительно, видно было, что он хорошо знает каждого из них.

…Именно в этих кровопролитных боях за Волоколамск и восточнее его навеки покрыла себя славой Панфиловская дивизия. Её в армии так и называли, и солдаты 316-й о себе говорили: "Мы - панфиловцы!". Счастлив генерал, заслуживший в массе бойцов так просто выраженную, но неизгладимую в сердцах любовь и веру"…

В ноябре 1941 года бойцы из 316-й стрелковой дивизии генерала-майора И.В. Панфилова, сформированной в первые месяцы Великой Отечественной войны в Алма-Ате, ценой собственных жизней остановили врага на подступах к Москве. Ошеломлённые немцы тогда докладывали, что им противостоят особые воины, которые не сдаются и не отступают. Это были солдаты, воевавшие под началом Панфилова…

При подготовке использованы данные из открытых источников. Для коллажа - фотографии со страницы Айгуль Байкадамовой в соцсети "ВКонтакте".