В такой не творческой обстановке, под стук колёс поезда, словно опасаясь не высказаться, спешил создать героический образ "красных дьяволят" их литературный "отец" Павел Бляхин, родившийся 130 лет назад 11 (25 декабря) 1886 года в Петровском уезде Саратовской губернии в семье чернорабочего.
Осенью 2016 года, работая над книгой о своем троюродном деде – известном революционере-большевике Василии Фроловиче Ефимове (Саратовце), я позволил себе сделать смелое предположение о большой доле его вероятного знакомства и работы в партийной организации Баку со своим земляком и будущими писателем Павлом Бляхиным - автором первого отечественного вестерна "Красные дьяволята" - во время его второго "пришествия" в Баку в 1908 году после московских баррикад вооружённого восстания как части первой русской революции. Правда, в автобиографической повести он называет своей родиной село Быковы Саратовской губернии, а биографы - село Верходым Петровского уезда Саратовской губернии – нынешнего Шемышейского района Пензенской области. Некоторые источники называют это село Верхозим и относят его к нынешнему Кузнецкому району Пензенской области. Но, думаю, независимо от сегодняшней административной принадлежности малой родины Бляхина неоспорим один чрезвычайно важный факт: будущий писатель родился в тогдашнем Петровском уезде.
Читателям старшего поколения этот первый и сразу же получивший большое признание литературный опыт Бляхина в своем первозданном варианте едва ли знаком, как и снятый вскоре по нему одноименный немой художественный фильм. Но кто из них в конце шестидесятых годов не следил за приключениями смелых юных героев гражданской войны – цыгана Яшки, Даньки и Мишки в сразу же ставшей отечественным бестселлером кинотрилогии Эдмонда Кеосаяна "Неуловимые мстители", "Новые приключения неуловимых" и "Корона Российской империи, или Снова неуловимые"?
Наиболее вероятно, встречи Бляхина и Саратовца могли произойти именно в библиотеке Союза нефтепромышленников Баку. Этой официальной библиотекой, но, как позже отмечали участники тех событий, фактически явочной квартирой для местных революционеров, заведовала жена Ефимова – Лидия Николаевна Бархатова, уроженка ныне маленького городка Нязепетровска Челябинской области, после Великого Октября видный деятель библиотечного дела Советского Союза, еще в 1913 году участвовавшая в создании в Москве детской библиотеки для детей пролетариата Пресни. В ту достаточно скромно "экипированную" художественной литературой бакинскую библиотеку часто наведывался смышленый и охочий до чтения книг юноша Паша Бляхин. Лидия Николаевна быстро отметила в нем это качество и предлагала пареньку серьезные повести и романы. Спустя годы Павел Андреевич воздаст должное своей наставнице в одной из автобиографических повестей: "Душой нелегального клуба была Лидия Николаевна Бархатова, которую полиция выслала из Петербурга как неблагонадежную. Выбор литературы был небольшой, но она где-то доставала и снабжала своих читателей рассказами М. Горького и такими книжками, как "Овод" и "Спартак". Эти книги будили революционную мысль рабочего, звали к борьбе за свободу. "Вот человек!" - говорил о ней Алеша Джапаридзе…".
Не только Бархатова подметила в Павле любовь к чтению. Многими годами ранее, еще в родном селе, эту наклонность к чтению в нем отметила приехавшая в село школьная учительница Вера Сергеевна Раневская.
Направленный дядей в церковно-приходскую школу мальчик проявил способности в законе божием, русском языке, арифметике, элементарной географии и церковнославянском письме. Фантазёр и прирожденный мечтатель, Павел пристрастился к чтению русских народных сказок, стихов Пушкина, романов Купера и Верна вперемешку с рыцарскими романами и житиями святых. Раневская это бессистемное чтение вскоре прервала. Ей приглянулся не по годам смышлёный мальчик, и она поставила его дальнейшее образование под свое влияние, давала книги и, что вытекало за страницы прочитанных им литературных произведений, по-особому заставляла смотреть на представлявшийся незыблемым окружающий и, страшно пугающий своими картинами бытия, мир. Она и направила его увлеченность в нужное русло и по нужному социально-политическому маршруту. До глубины впечатлительной и отзывчивой на чужие беды души Павла потряс роман Этель Войнич "Овод". Его герой стал для юноши идеалом революционера. В какой-то степени эта книга окончательно и определила его политический путь, начатый, как мне представляется, еще в родном доме. Как отмечают исследователи, именно по рекомендации Раневской Бляхин в 1903 году стал членом РСДРП.
Из раннего детства мальчик запомнил пугающие рассказы о голоде, чуме и холере. Ярко врезался в его память обеденный стол в родительском доме: "Он стоял в углу, под иконами. Вокруг сидела на скамьях вся наша семья. Широким кухонным ножом отец тщательно, ровными кусками делил каравай чёрного мякинного хлеба и в строгом порядке раздавал нам. Семь пар глаз нетерпеливо следили за каждым его движением в ожидании своей доли".
Оставшись в четырехлетнем возрасте без матери, безвременно скончавшейся от поразившего Поволжье голода, он сначала попал к родственникам на прокормление и батрачил на собственного дядю, а позже и навсегда покинул родные пенаты и начал большое путешествие по стране. Окончил церковно-приходскую школу в селе Селитренном Енотаевского уезда Астраханской губернии, в 1903 году семнадцатилетним переехал в Астрахань и устроился учеником типографского наборщика. Эта его рабочая специальность и навыки наборщика текстов пригодились ему впоследствии в его революционной деятельности и политической борьбе: сначала в Астрахани, где он, выполняя поручения подпольного кружка РСДРП, доставал для подпольной типографии шрифт, печатал и распространял листовки и прокламации. Те же обязанности летом 1905 года легли на его плечи и в Баку, где он официально числился переплетчиком в переплетной мастерской. Только в Бакинском комитете РСДРП он уже сам - создатель социал-демократических кружков на нефтяных промыслах, участник всеобщей стачки нефтяников. Здесь же он впервые был арестован и заключен в Карсскую крепость. Получив в "подарок" от царизма амнистию в самый разгар первой русской революции, Павел в это горячее для пролетариата время не смог оставаться в стороне и устремился в самое ее пекло – на московские баррикады. Агитатор, боевик-дружинник, участник декабрьского вооруженного восстания, партийный организатор Городского района, член первого совета профсоюзов Москвы, осенью 1907 года вошел в состав Московского комитета РСДРП. Вскоре был снова арестован и сослан на три года в политическую ссылку в Вельск Вологодской губернии. Однако полный срок не отбыл и после побега на третьем году ссылки перешел на нелегальное положение и за три с половиной года до февральской революции 1917 года проводил подпольную работу в комитетах РСДРП (б) в Москве, Тифлисе. Вторично оказавшись в Баку, там и встретил февральскую революцию. С мая 1917 года был в Костроме на выборной должности председателя Костромского городского и губернского исполкомов.
В пылу революционной борьбы на баррикадах Красной Пресни и в рабочих слободках Бляхин не забывал реализовывать свои творческие способности. "В поисках заработка Бляхин пробовал выступать в качестве декламатора и даже ставил одноактные пьесы в клубах, - отмечает В. Вьюгин. - По возвращении в столицу некоторое время посещал студию МХТ. После очередного ареста и побега из ссылки оказался в Киеве. Здесь он начал собирать материалы и делать наброски к книгам "Лучше смеяться, чем плакать" и "Киевские силуэты". Первая, по замыслу автора, должна была быть посвящена жизни в тюрьмах и ссылках. Опубликовал несколько очерков и рассказов в газете "Киевская мысль".
Во время Первой мировой войны Павел служит санитаром в госпитале, пишет очерки пацифистской направленности, которые были напечатаны в 1917 в костромской газете "Северный рабочий"".
Еще в 1920 году, будучи членом состава президиума губернского комитета КП(б)У в Одессе и отвечая за сбор хлеба и продовольствия в уездах, он задумывает написать книгу о подростках, борющихся с оружием в руках против Белой армии и Махно. Там же, в Одессе, и в том же году он выпускает первую антиклерикальную книгу "Долой чертей, долой богов! Долой монахов и попов!" и чуть позже вторую - "Как попы дурманят народ", пишет памфлеты против церкви. В 1921 году в Костроме к годовщине штурма Перекопа он пишет сценарий к массовой постановке, которую осуществил будущий художественный руководитель Театра Советской Армии Андрей Дмитриевич Попов.
В ноябре 1920 года Бляхин возвращается в Кострому на должность ответственного секретаря Костромского губкома РКП(б). А с декабря 1922 года он командирован партией в так хорошо знакомый ему Баку. По неожиданно оказавшейся долгой – вместо трех дней почти месяц — дороге, в вагоне-теплушке он стремглав, как, образно выражаясь, и вся его наполненная бурными событиями и географическими перемещениями жизнь, пишет свою, сразу же ставшую бестселлером, приключенческую повесть "Красные дьяволята" (второе название - "Охота за синей лисицей").
За три с половиной года своего третьего "пришествия" на берега главного города Каспия он занимал должности председателя Главполитпросвета Азербайджана, руководителя отдела народного образования, был членом Центрального Комитета Компартии Азербайджана (большевиков), участвовал в работе Центральной контрольной комиссии компартии республики, являлся членом художественного совета по делам кино при Главполитпросвете РСФСР.
Должности члена худсовета, на мой взгляд, Павел Андреевич удостоился прежде всего как автор повести о дьяволятах, по которой был снят ставший очень популярным одноименный немой кинофильм. Отдельные исследователи склонны даже тут проводить "сталинскую линию" и видеть идеологический сталинский след. Считая, что мотивацией для написания повести и киносценария у Бляхина был, якобы, политический заказ Сталина для идеализации гражданской войны, называли фильм первым советским вестерном, что не вполне справедливо.
Вот как в предисловии к одному из поздних изданий повести описывал Бляхин окружавшую его обстановку и цели написания "дьяволят": "Юные друзья мои, читатели! Повесть "Красные дьяволята" была написана мною в 1921 году в вагоне-теплушке по дороге из Костромы в Баку. Вместо трех дней я ехал ровно месяц. На самодельном столике наготове лежал маузер…
Гражданская война подходила к концу, но грабежи и налеты бандитских шаек на поезда и продбазы продолжались. Нам не раз приходилось по тревоге хвататься за оружие и выскакивать из вагона. Поезда часто останавливались: не хватало топлива для паровозов, и пассажиры сами помогали добывать дрова, уголь. Страна изнемогала от голода, разрухи и болезней. Но советский народ терпеливо переносил все невзгоды и героически сражался с остатками интервентов и контрреволюции. Вместе со старшим поколением билась за власть Советов и наша молодежь, юноши и девушки и даже дети-подростки. Сотнями и тысячами шли они добровольцами в ряды Красной Армии, показывая образцы невиданной храбрости и любви к Родине.
В 1920 году я не раз встречался с такими орлятами. Об их отваге и самоотверженности рассказывали поистине чудеса.
О боевых делах и приключениях тройки юных героев, прозванных "красными дьяволятами", я и написал свою первую повесть. Она была издана в Баку в 1922 году. Это была одна из первых книг о гражданской войне, кровавый след которой еще не успел остыть. Наши юные читатели горячо приняли книгу.
В 1923 году вышел в свет кинофильм "Красные дьяволята", поставленный в Грузии по моей повести и сценарию режиссером И. Перестиани.
Советские зрители, особенно молодежь и дети, встретили фильм с восторгом и немедленно отозвались сотнями писем на имя командарма Первой Конной армии С.М. Будённого с просьбами принять их добровольцами, как "красных дьяволят". Многие просили товарища Буденного сообщить им и точные адреса этой тройки. В некоторых клубах появились группы "красных дьяволят".
В свое время кое-кто упрекал меня в том, что боевые дела и приключения "красных дьяволят" порой кажутся невероятными и непосильными для таких юнцов (16 - 17 лет). Но вот двадцать лет спустя, в годы Великой Отечественной войны, я опять встретил "дьяволенка" нового поколения - это Вася Бобков. Васе пятнадцать лет. Он в форме солдата. Через плечо - автомат. На груди - орден Красной Звезды. Вася Бобков - отличный стрелок и храбрый воин. Он не раз ходил в разведку. В бою заменял при случае пулеметчика. Мог быть и хорошим наводчиком орудия. На его счету было двадцать пять убитых гитлеровцев! Ну, разве этот юный вояка не мог быть четвертым "дьяволенком" в моей повести?! А сколько таких пареньков было на разных фронтах Великой Отечественной войны!
Правда, в повести есть элементы некоторой фантастики и преувеличений, но они выражают героические настроения нашей молодежи, готовой положить и жизнь свою за дело коммунизма, за счастье народа".
Весьма интересно, что не все созданные Бляхиным "красные дьяволята" благополучно перешли в киноленты. Вместо воевавшего рядом с Мишкой и Дуняшей в буденовском отряде "книжного" китайского мальчика Ю-Ю в киношном варианте 1923 года появляется не менее колоритный персонаж – чернокожий акробат Джаксон, а в кинотрилогии режиссера Кеосаяна уже также не менее колоритный цыган Яшка.
Очень высоко ценил повесть известный советский поэт Самуил Яковлевич Маршак: "С нею, в сущности, впервые в детскую книгу входила революционная героическая тема... Повесть Бляхина являлась попыткой заменить бульварную, переводную приключенческую литературу".
"Дьяволята" во многих аспектах стали литературным новаторством. "В центре сюжета повести, - отмечал исследователь В. Вьюгин, - два подростка, брат и сестра, самостоятельно начавшие "партизанскую" деятельность против бандитов и богатых крестьян и затем превратившиеся в бойцов Конной армии Буденного, где они находят еще одного товарища. Подростки совершают ряд невероятных подвигов (вплоть до поимки батьки Махно), выходят победителями из смертельных ситуаций, своим самоотверженным служением делу революции добиваются высокого признания Республики и награды орденом Боевого Красного Знамени. Книга была очень популярна и неоднократно переиздавалась (вторая волна переизданий относится к 1960-м годам). Повесть можно рассматривать как артефакт, представляющий один из начальных, предварявших открытую манифестацию нового эстетического метода этапов становления литературы социалистического реализма. Ориентированная прежде всего на детскую и юношескую аудиторию, она обладает рядом качеств, позволяющих без особого усилия увидеть в ней соответствие еще не провозглашенному канону. Автор, безусловно, является носителем марксистского понимания общественного развития, то есть принципа коммунистической партийности в искусстве. Он рассказывает о социалистическом движении народных масс и вводит в литературу нового героя - если не пролетария, то фигуру по социальному статусу ему чрезвычайно близкую. Наконец, текст написан для массового читателя и открыто служит его воспитанию. Разумеется, в повести можно найти отступления от заданной схемы, но тем самым лишь определяется особое место этого произведения в истории социалистического реалистического искусства".
Спустя четырнадцать лет в газете "Тифлисский рабочий" от 20 января 1935 года Павел Андреевич Бляхин признается, что его первая в молодой советской литературе приключенческая повесть для юношества "явилась полусказочным отражением мрачных событий, связанных с именем небезызвестного главаря кулацких банд батьки Махно, с которым нам приходилось иметь дело в 1920 году в районе Екатеринославщины, где я был председателем губревкома".
Своей главной эстетической установкой Бляхин считал описание только того, что было, или только того, что могло быть. Это писатель отметил в предисловии к харьковскому 1925 года изданию "Красные дьяволята: Погоня за Голубой лисицей", оправдывая близкое мифу или легенде повествование об исторических событиях.
"Сюжет, - считает В. Вьюгин, - мотивируется ровно настолько, чтобы у неискушенного читателя возникло чувство правдоподобия разворачивающейся перед ним коллизии. Логика повествования полностью подчинена изначальной установке дать пример революционного героизма и изобразить новый тип прогрессивной личности взамен устаревшей (например, того же "Овода" Э. Войнич). Отсюда открытая карикатурность отрицательных персонажей и преувеличенная цельность положительных. Это следование не "фактографической", а так называемой "художественной" правде обеспечило Бляхину место одного из основоположников романтической линии в литературе социалистического реализма".
Два года спустя после выхода кинофильма Бляхин написал продолжение "Дьяволят". Драматические и захватывающие события этой киноповести разворачиваются на фоне операции Красной Армии по взятию Перекопа в Крыму. Как и было в реальности, автор освобождает плененного в первой части лютого врага Советской власти Махно и даже позволяет ему какое-то время стать союзником Красной Армии в борьбе с Врангелем. Однако и теперь Батька не сможет уйти от плакатного разоблачения: уже не "дьяволята", а простые крестьяне ловят его, обваливают в пуху и сажают на корову, привязав к грязному хвосту.
Завершив битву с белогвардейцами и иностранными интервентами, герои Бляхина обращаются к мирному строительству. Этому этапу их жизни должна была быть посвящена третья часть повести - "На трудовом фронте". Но, увлекшись пропагандистской силой кинематографа, Бляхин принялся писать киносценарии. В вышедшем в 1925 году сценарии "Большевик Мамед" отчетливо реализована базовая схема будущей автобиографической трилогии, к работе над которой писатель вплотную приступит в 1950-е годы. Как отмечают исследователи, "действие разворачивается в Баку, в "эпоху власти буржуазно-помещичьей мусульманской партии Мусават и оккупантов-англичан" в 1919 - 1920 годах. Мамед, "молодой, веселый, чрезвычайно живой рабочий тюрок, смелый до дерзости, хороший гимнаст" проходит путь от инстинктивного ощущения того, кто является его классовым врагом, к осознанному участию в революционной борьбе". Затем последовали сценарии, направленные против магометанской церкви - "Во имя бога" (1925 г., поставлен А.М. Шарифом-Заде), "26 бакинских комиссаров" (1926 г.), "Иуда" (1927 г., поставлен Е.А. Ивановым-Барковым) и целый ряд других.
В июле 1941 года 54-летний уже москвич П.А. Бляхин добровольцем ушел на фронт красноармейцем 22-го полка 8-й Краснопресненской дивизии народного ополчения на Западном фронте. В этой дивизии вместе с рабочими Трёхгорной мануфактуры, сахарного завода, недавними выпускниками средних школ сражалась почти вся столичная интеллигенция, а рота Бляхина считалась "писательской": в ней воевали многие известные литераторы - Р. Фраерман, Э. Казакевич, А. Бек, С. Злобин и другие. С октября 1941-го по апрель 1943 года он служил специальным корреспондентом армейской газеты, с апреля 1943-го по январь 1945 года - спецкором армейской газеты 61-й армии Западного, 2-го и 3-го Белорусского фронтов. На основе накопленного на фронтах обильного фактического материала Бляхин опубликовал 60 очерков и рассказов. Спустя 21 год после окончания Великой Отечественной его фронтовой дневник, безусловно, доработанный, превратился в книгу "Годы великих испытаний". Незадолго до Дня Победы он стал членом Союза писателей СССР.
После войны писатель приступил к работе над автобиографической трилогией "Дни мятежные". В нее вошли три посвященные революционерам и революции романа: "На рассвете" (1950 г.) "Москва в огне. Повесть о былом" (1956 г.), "Дни мятежные" (1959 г.). Каждая из этих книг описывает определенные этапы революционной жизни самого писателя. Вся трилогия представляет "собой развернутую реализацию сюжетного инварианта, в соответствии с которым герой проходит стадию интуитивного ощущения социальной несправедливости, затем стадию политического просвещения под руководством товарищей по партии и, наконец, сам вступает на путь просветительства и борьбы" (В. Вьюгин).
Деятельность революционера, участника Гражданской и Великой Отечественной войн и писателя Павла Бляхина по достоинству оценена двумя орденами Ленина, орденами Отечественной войны первой степени и Красной Звезды, медалями "За боевые заслуги", "За оборону Москвы", "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.", "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 гг.", "В память 800-летия Москвы"…
В память о нашем земляке Павле Андреевиче Бляхине, скончавшемся в Москве 19 июня 1961 года и похороненном на Новодевичьем кладбище, благодарные астраханцы для литераторов области учредили в 2006 году ежегодную литературную премию имени Бляхина в двух номинациях.