Нынешний, 2020 год богат на юбилеи. Самый главный из них, конечно, юбилей Победы в Великой Отечественной войне. А еще в этом году - круглая дата у Воздушно-Десантных войск. Второго августа "крылатой пехоте" исполнилось 90 лет. Традиционно в этот день десантники возлагают венки и цветы к подножию мемориала, отдают дань памяти воинам, погибшим на фронтах Великой Отечественной, тем самым показывая, как для них важна преемственность поколений. Они чтят минутой молчания ребят, чьи молодые души навсегда остались в "горячих" точках.
Несколько не повезло в этом плане и Зырянскому району. Несколько наших ребят погибли далеко от родного дома, выполняя интернациональный долг. В 2002 году цинковый гроб с телом погибшего в Чечне земляка привезли в Богословку. Грузом двести, как казенно его называют офицеры, оказался мальчишка-срочник Виталий Сафронов. Он был как раз-таки десантником, а потому не вспомнить о нем в юбилейный для ВДВ год местные десантники просто не имели права. Не побывать у памятника, на стелах которого начертаны имена их погибших и умерших в мирное время дедов и прадедов, они тоже не могли. Вот так, заранее договорившись о встрече, чтобы опять-таки показать, насколько их крылатое братство сплоченное, ребята в назначенный час в частном порядке собрались у памятника. Здесь их, правда, ждал администратор Богословки Александр Афанасьевич Еловых. Ждал с поздравлениями и теплыми пожеланиями. Сами же вэдэвэшники, обнявшись, крепко пожав друг другу руки, возложили венки и цветы к памятнику.
Дальнейший их путь лежал к последнему пристанищу десантника Виталия Сафронова. На кладбище, разумеется, все разговоры были только лишь о нем. Как погиб мальчишка, до сих пор тайна, покрытая мраком. А прошло уже ни мало ни много, а целых восемнадцать лет. Только мама Татьяна Ильинична надеется, что когда-нибудь завесу этой тайны для нее кто-нибудь приоткроет. Уж очень ей хочется знать во всех подробностях о последних минутах жизни любимого сына и о самом факте трагедии. Ребята, выпив по маленькой за "чтоб земля ему была пухом", отметили, что Виталий, будь он сегодня рядом с ними, был бы среди богословских десантников самым молодым. Но, не случилось. Судьба распорядилась иначе, проверяя на прочность и твердость характера его маму - Татьяну Сафронову, а также двух младших сестер - Анастасию и Анфису.
Стоит отметить, что память Виталия Сафронова в Богословке увековечена практически на века. Буквально на днях на памятнике появилась еще одна стела. На ней - его имя и портрет женщины, провожающей сына на службу. Это полотно, написанное рукой самобытной, очень талантливой художницы Виктории Макаровой из поселка Причулымского, очень впечатляет. От него буквально невозможно отвести глаз. Может, это еще и потому, что парень на картине удивительно похож на Виталия Сафронова. Буквально тот же профиль, те же черты лица и тот же взгляд - добрый и несколько взбалмошный. Юная же художница уверяет, что образы молодого человека и его мамы она взяла из головы.
С огромной любовью и с полными от слез глазами на этот портрет глядела мама Виталия - Татьяна Ильинична. В пареньке она тоже увидела своего Виталика. Ей казалось, что вот он - рядом, живой, и вот-вот сойдет с полотна и обнимет не ту, на картине, а ее, родную маму. И только троекратное "ура", которое звучно произнесли десантники у памятника, вернуло Татьяну Ильиничну в реальность.
Ей силы духа, конечно, не занимать, как, впрочем, и всем ребятам-десантникам. Они всегда рядом друг с другом, особенно тогда, когда кто-то находится в трудной жизненной ситуации.
Судьба их немного разбросала по нашему региону, оттого, наверное, эта встреча и была по-семейному теплой. Прощаться не спешили. Им ведь есть, о чем вспомнить, есть, чем поделиться. Десантники погрузились в воспоминания о годах службы. Некоторые даже философствовали, рассуждая, почему они такие дружные, что им всем даёт основание для гордости за свои элитные войска.
- Служба в армии мне была по душе, я знал, что это мое, - говорит Роман Дмитриев. - Вот сейчас бы, не раздумывая, остался служить по контракту. А тогда время было сложное. Одним словом, девяностые. Офицерам было трудно, их женам и детям - еще труднее. Бывало, доходило до того, что мы выносили из столовой хлеб и отдавали его офицерским женам. Когда же мы жили в полевых условиях, частенько добывали себе пропитание, ставя петли на зайцев. Вся эта ситуация не добавляла престижа военной службе, а дома нас с братом ждал отец, ждала мама.
К счастью, никому из богословских ребят не довелось участвовать в боевых конфликтах. Но они всегда, как и полагается настоящим десантникам, были готовы вступить в бой.
- Бывало, что нас начинали готовить очень активно, - продолжает Роман Дмитриев. - День - прыжки, день - бег. И снова прыжки, и снова бег. Мы понимали, что это неспроста, но не боялись. Хотя знали, что ребятам, служившим до нас, пришлось хапнуть с лихвой…
- У нас ротный был два раза контужен, - добавляет Александр Дмитриев. - У нас в роте висели фотографии погибших ребят...
Грустные разговоры ребят прервал самый возрастной десантник Богословки Сергей Шершнев, вспоминая про свои прыжки. Волею судьбы нынешняя профессия Сергея, по сути, связана с небом. Он работает в аэропорту, обслуживает самолеты. Но о небе он особо не мечтает. Летать не боится, а вот прыгнуть с парашютом сегодня уже не рискнул бы. Хотя на срочной службе он показал себя смелым и уверенным. Рассказывая о своих семнадцати прыжках, Сергей разводит руками, говорит, мол, это молодость. Да и дури поначалу в голове было много.
- Я очень хорошо помню свой первый прыжок, - рассказывает Сергей. - Он был сделан еще до армии, когда я учился в ДОСААФе. До службы я успел три раза прыгнуть с парашютом. Остальные четырнадцать - уже в армии, причем большинство их сделал за первые полгода службы. А вот когда вернулся на службу из отпуска, что-то во мне перевернулось, не прыгнул больше ни разу. Чтобы только не прыгать, находил кучу причин…
Про свои первые прыжки вспомнили и братья-близнецы Дмитриевы, и Анатолий Лячин, и Сергей Ушаков. Последние даже признались, что им и за офицеров приходилось однажды прыгать. Но это, добавляют тут же они, скорее, исключение из правил. Обычно офицеры были для солдат-срочников отличнейшим примером для подражания.
Сегодня ребята, уже шутя, вспоминают годы службы - "учебку", жизнь в полевых условиях, марш-броски, различные показательные выступления. Вспоминают культурные мероприятия и весь свой досуг, разглядывая армейские красочные альбомы. Тогда же не всем их сослуживцам было легко, многие морально и физически не могли выдержать все свалившиеся на их голову нагрузки.
- Ребята нервничали, говорили, что или застрелятся, или сбегут, - продолжает Роман Дмитриев. - Те же, кто морально поустойчивее были, их успокаивали, как могли. Я сейчас сам себе удивляюсь, откуда во мне тогда находились нужные, а главное вовремя сказанные слова для пацанов, чтобы уберечь их от опрометчивого шага.
В целом же во всех воинах-десантниках до самых седин останутся та закалка и та выучка, которые они получили в десантных продуваемых всеми ветрами войсках.