Вот уже одиннадцатый год глава Ширинского района Сергей Зайцев и руководитель управления культуры, спорта, молодежной политики и туризма Василий Таланов дарят подросткам яркие эмоции прыжка с парашютом. В этот раз навстречу мечте из Ширинского района отправились десять ребят 14-15 лет.
Дорога к аэродрому ДОСААФ "Манский" выдалась долгой, это почти 450 км от Шира. На месте назначения короткий перерыв, чтобы осмотреться и попробовать каши из походной кухни, затем – инструктаж.
Предполетная подготовка к десантированию длилась несколько часов. Опытный инструктор с более чем пятью сотнями прыжков учил правильно ставить ноги при приземлении, ведь если зазеваешься – прямая дорога в больницу.
Затем тренировки по выбросу со стоящего на земле самолета – старенького, но надежного АН-2, он же "Кукурузник", способного поднять на борт до 12 парашютистов. И самая практическая часть – спуск с восьмиметровой вышки на подвесных тросах, имитирующий выброс и приземление.
Врач провел короткое медицинское обследование, выясняя текущее состояние – моторику рук, давление, реакцию. Его основная задача – не допустить к прыжку тех, кто имеет проблемы с сердечно-сосудистой системой. Что логично – когда прыгаешь с высоты в километр с неизвестным рюкзаком за спиной, выплеск адреналина зашкаливает, не каждое сердце выдержит. Почти у всех давление оказалось чуть выше обычного – дань волнению, но все же в пределах нормы – разрешение медика получено.
Поднялся ветер, в небо пускали только опытные команды. В ожидании погоды ширинцы смотрели, как планируют парашюты с прямоугольным крылом купола – самые сложные в управлении. Спортсмены проносились ошеломительно быстро, за секунду до посадки гася скорость, аккуратно ставили ноги на землю, словно сошли с автобуса, а не спустились с огромной высоты.
На базу ДОСААФ тем временем прибывали все новые желающие прыгнуть. Юля и Оксана, две юристки средних лет из Красноярска решились только на тандем:
– Приехали сбить рабочий стресс, но самим страшно прыгать, мы лучше с инструктором.
Ближе к ангару двое механиков что-то чинят в двигателе самолета, интересуюсь, чем заняты.
– Предполетная подготовка, осматриваем все узлы. Самое важное – система управления и работа двигателя, он как раз после капитального ремонта.
Пока было время, поговорил и с ширинскими ребятами, у каждого своя история, которая привела к этой поездке.
– Родителям позвонили из управления культуры, предложили, чтобы я тоже прыгнул с парашютом. А я всегда о таком мечтал, согласился не раздумывая! Родителей еще сам уговаривал – они сначала опасались отпускать. Прошел инструктаж – ничего сложного, прыгать пока не боюсь, посмотрим, как в самолете будет, – поведал Володя Тетерюков.
– Шира, экипируемся! – зычным голосом скомандовал кто-то, и наша команда твердым шагом отправилась к месту, где стройными рядами лежало облачение для прыжка – основные и запасные парашюты. Плотные ремни, трижды перепрошитые толстой капроновой нитью, не менее плотная ткань ранцев серого брезентового цвета, кажется, способная выдержать даже пожар. Квинтэссенция СССР. С одной стороны, внушает уверенность – надежно, с другой – тревогу, всё это было в деле явно не одну сотню раз, что там с запасом прочности на следующий?
Увесистый ранец, килограмм на пятнадцать, закрепился на плечах с помощью толстых лямок и карабинов, похожих на альпинистские. Когда он пристегнут и кажется, что не так уж тяжело, на живот подвешивается еще один, с запасным парашютом. Он чуть легче, но тоже ощутим. В этот момент понял еще одну причину, по которой к прыжкам не допускают излишне щуплых – придется потаскать еще половину своего веса.
Рядом со взлетной полосой построение и разводящий, он же командующий высадкой, распределил порядок выброса по весу – принято, чтобы самолет сперва покидали самые тяжелые.
Оглушающе громкий кукурузник, ревя двигателем, звал на посадку. Мы заняли места на скамьях по борту в ожидании чего-то волнующего.
Разгон на полосе. В этот момент старенький дюралевый самолет по степени тряски и шума один-в-один напоминает уазик-буханку на грунтовке.
Отрыв от земли. Громче шумят двигатели, тряска почти прекращается. И только взгляд в иллюминатор показывает, что зеленое поле становится все меньше где-то внизу. Появился не то чтобы тремор, легкая нервозность от того, что вот-вот предстоит нечто непонятное и опасное.
Набор высоты. Звучит короткая сирена, и инструктор открывает дверь самолета. Зияющая пропасть затягивающего ветра в метре от нас, самолет начинает круг, и земля словно меняет положение – чтобы увидеть прямую плоскость травяных полей можно просто смотреть прямо. Становится трудно понять, где пол, а где стены, все это кажется настолько ненадежной и изменчивой опорой, что руки сами лихорадочно нащупывают и сжимают поручень салона, за который, по идее, нужно было держаться с самого начала взлета.
Еще одна короткая истерика сирены.
– Первый пошел!!!
"Я ведь знал, зачем здесь. Не думать, делать!" – мысленно диктую мантру, успокаивая самого себя. Руки крепко сжимают лямки ранца, широкая низкая стойка, чтобы удержаться в этой жуткой карусели. Левая нога будто сама становится на самый край обрыва, плывущая земля далеко внизу. Резкий шаг вперед, за пределы самолета, куда-то в небо...
Я не понял, что падаю. Почти инстинктивно группируясь, в полуобороте вижу как фюзеляж планера медленно отдаляется. Когда нет точки ориентации, не существует верха и низа, запада или востока, просто расходишься с самолетом, как будто в разные стороны.
Свободное падение, свист ветра в ушах перекрывает гул уходящего вдаль самолета. Безусловное напряжение всех чувств, словно разум отчаянно протестует от того, что оказался в этой ситуации, но одновременно восторжен, удивлен, ошарашен и не понимает, как всё это выразить одновременно. Странное чувство, которого раньше никогда не испытывал.
Рывок. Словно тебя, тонущего в глубине, за шкирку вытащили вверх одним движением. Парашют раскрылся – я убедился в этом, посмотрев вверх, и ровный белый купол над головой вернул в мир разума и логики.
Далеко внизу бескрайняя земля, вокруг такое же бескрайнее небо. Будто завис в воздухе на одном места, но это не так. В десятках метрах медленно раскачиваются грибные шляпки парашютов товарищей.
Порыв высотного ветра резко всколыхнул купол, нарушая едва найденный баланс. Дуло слева в корпус, значит, лечу боком. Это неправильно, нормальное приземления, как бы это ни звучало, должно быть ногами вперед.
– Парашют Д-5 вашего типа слабоуправляем, если хотите изменить траекторию, начинать разворот следует задолго до приземления, – слова инструктора всплыли в голове.
Чтобы повернуть парашют по ветру натянул рулевую стропу, тяжелое усилие не принесло никаких результатов.
– Сперва не почувствуете изменений, натягивать стропу нужно постоянно, направление изменится не сразу, – те же слова в голове.
Что ж, проверим. Снова натянул управляющие канаты. Десять секунд – неимоверно долго для падающего с неба, но только тогда парашют наконец стал немного поворачиваться по оси. На какие-то несколько градусов, но теперь я двигался уже полубоком, почти правильно.
За сотню метров до земли, когда посадочное поле угрожающе приблизилось настолько, что стали различимы колкие кустарники, получилось лететь в нужном направлении.
30 метров до земли.
20 метров.
10.
Полусогнутые плотно сжатые ноги встретили почву и спружинили, погасив большую часть энергии контакта. По инерции прошел еще пару шагов, когда порыв ветра наполнил уже лежащий на земле купол, потянув за собой и норовя сбить с ног.
– После приземления погасить купол! – с учетом обстоятельств, инструкцию пришлось выполнять, хочу я того или нет. Схватив за одну из нижних строп, сильно потянул на себя, чтобы разрушить форму все еще наполненного ветром парашюта. Лишь с этого момента я вновь твердо стою на земле.
Инструктаж не прошел даром, все ширинцы приземлились благополучно, шли с широко раскрытыми глазами с места высадки на базу, держа ткань парашютов в охапке. Единственная в нашей компании девушка Алёна подошла к остальным, на лице улыбка, в глазах слезы.
– Ударилась? – забеспокоились ребята.
– Нет, напугалась только… Но было классно!
– А я еще хочу, – выдохнул ктото, и это было единодушное мнение, таких эмоций нельзя пережить нигде, кроме как в небе. Но время возвращаться, следующий полет состоится через год и уже другие ребята смогут почувствовать каково это – шагнуть в небо.