Приближается 22 июня. В этот день 72 года назад германские войска без предъявления каких-либо претензий и без объявления войны напали на нашу страну. К сожалению, с каждым годом остается все меньше свидетелей тех событий, людей, которые могут вспомнить, как фашисты жгли и убивали, разрушали все на своем пути, не щадили ни стариков ни детей. Тем обиднее, что многие современные фильмы стараются представить войну в совершенно ином свете. Показать немца бесстрашным и благородным воином, способным к состраданию. В тоже время рассказы ветеранов и узников лагерей, а также просто людей, которые пережили войну, показывают, насколько реальная история отличается от представлений современных режиссеров.
В поселке Хмелевский, в одном из стареньких частных домов живет ветеран войны. Он ничем не отличается от других жителей – ведет обычную деревенскую жизнь: хлопочет в огороде, мастерит мелкие вещицы для дома, читает газеты. Однако его имя знакомо здесь каждому. Достаточно спросить: "Где живет Владимир Никитович Селиверстов?", и любой мальчуган покажет дорогу.
В 1941-м Владимиру Никитовичу было 19 лет, тогда он был курсантом одного из латвийских пехотных училищ. С началом войны ему присвоили звание младшего лейтенанта и назначили командиром стрелкового взвода. Первый бой закончился для него неудачно. Атаку фашистской пехоты его взвод отбил, но немцы вызвали поддержку с воздуха. Немецкие бомбардировщики атаковали яростно, не разбирая военных и гражданских целей. Владимир Никитович не думал о том, как спастись. Для него главной задачей было выполнить приказ – удержать позицию. Одна из бомб упала совсем рядом, его накрыло осколками, и он потерял сознание... Очнулся молодой командир уже в госпитале. Одно из ранений оказалось очень серьезным – в желудок. В бой он смог вернуться только в сорок втором и сражался уже до самой победы.
Из всех боев, в которых довелось поучаствовать Владимиру Никитовичу, больше всего ему запомнился штурм поселка Кантемировка в декабре 1942-го. Тогда его взвод получил приказ занять позицию на входе в поселок. В подчинении у Владимира Никитовича было 16 человек. В основном рядовые, не обстрелянные парни. Перед боем Владимир Никитович раздал всем оружие. Автоматов (пистолетов-пулеметов ППШ-41) было мало, пулемет (ДП) – один, остальное – винтовки Мосина с ручной перезарядкой. Автоматическое оружие наиболее неприхотливо в обращении, не требует большой оружейной культуры, поэтому Владимир Никитович раздал ППШ молодым бойцам. Пулемет – стратегически важное оружие - он достался наиболее опытному бойцу. Остальные солдаты и сам Владимир Никитович разобрали обычные винтовки.
Бушевала вьюга, видимость была минимальная. Радиосвязи между бойцами взвода в те времена не было, поэтому двигаться нужно было плотной группой. Владимир Никитович старался постоянно держать всех бойцов взвода в поле зрения, чтобы никто не отстал и не потерялся, так как карты у бойцов не было. Ситуация осложнялась тем, что в атаку одновременно выдвинулось несколько взводов. У каждого из них была своя задача, и в условиях плохой видимости была опасность вступить в огневой контакт со своими. Вскоре из-за снежной пелены начали вырисовываться вражеские позиции. Владимир Никитович жестом приказал бойцам пригнуться. Взвод скрытно подобрался к немцам на дистанцию прямого выстрела. Сквозь непогоду не было видно лиц, только размытые фигуры. Владимир Никитович занял удобную позицию, выбрал цель, задержал дыхание и выстрелил - фигура зашаталась и упала…
Прошло еще несколько секунд, бойцы взвода успели поразить еще несколько целей, и вдруг на них обрушился шквал пулеметного огня. Такого ожесточенного сопротивления Владимир Никитович не видел больше за все время войны. Это было похоже на огненный дождь. Невозможно было и голову оторвать от земли. Пули свистели над головой так близко, что бойцы чувствовали их жар. Солдаты лежали в снегу, не в силах продвинуться и на метр. Через несколько минут появились первые раненые, а затем и убитые. Вдруг сзади раздался гул двигателей. "Танки! Неужели немецкая бронетехника обошла нас с фланга?!" - подумал Владимир Никитович. Нужно было отойти назад и занять удобную позицию, для того чтобы подорвать танки гранатами, однако времени уже не было, звук двигателей стал слышен слишком поздно из-за рева немецких орудий. Взвод готовился встретить танки в лоб. Стоит ли говорить, что испытывали бойцы в те мгновения! Ведь пехотинец совершенно беспомощен перед танком, если у него нет преимущества скрытности. Вот начали показываться очертания башни одного из танков – залп… Осколочно-фугасный снаряд пролетел высоко над головой и с грохотом разорвался над немецкой позицией. Еще залп. Раскаленные куски метала разлетались в ужасающем радиусе, сея смерть и панику в рядах немцев. "Неужели наши?!" Один за другим из метели выезжали родные Т-34. Немцы забегали. Побросав оружие, они трусливо спасали свои жизни. К вечеру, когда метель рассеялась, Кантемировка уже была наша.
В центре города располагалась старая церковь. В ней было много еды, боеприпасов и новенького, "в масле" оружия. Спасаясь, немцы бросили все это. Владимир Никитович вспоминает: "Фашисты были вооружены гораздо лучше нас: пистолеты-пулеметы, противотанковые ружья, гранаты. У нас все это тоже было, но в гораздо меньшем количестве". Взвод Селиверстова понес незначительные потери. Благодаря поддержке бронетехники большинство солдат остались живы. Бойцы основательно перевооружились. Теперь во взводе преобладало автоматическое оружие, и его боевая мощь многократно усилилась. Победу отметили немецким вином – бочки с ним находились в подвале церкви. Откупорить их было нечем, так что их просто прострелили и подставили фляжки.
Владимир Селиверстов со своим взводом принял участие во многих боях, в том числе в Латвии, Литве, Эстонии, Пскове, Прохоровке. Он никогда не прятался за спинами своих бойцов. За время войны он был ранен 18 раз, но остался жив! Здесь, конечно, большая заслуга советской полевой медицины. Владимир Никитович вспоминает: "Бывало, только упадет боец, сраженный пулей или осколком, а рядом с ним тут же врач или медсестра".
К сожалению, описать все бои, в которых участвовал Владимир Селиверстов, не представляется возможным в рамках одной статьи. Однако мы не раз еще вернемся к нему на страницах "Большой Волги".