В тот день, когда я разыскивала Давида, он был в райцентре, а потому наша встреча состоялась в редакции. Вот только мой новый знакомый наотрез отказался упоминать в газете о том, что ему нужна помощь. "Зачем мне это? Я как-нибудь сам… На хлеб заработаю. А то люди скажут, вот ведь какой, у других просит… Не пишите ничего обо мне, не надо…", - уговаривал Давид. Сославшись на то, что я буду готовить материал о деревне Ядрово, а значит, и об ее жителях, все-таки удалось уговорить мужчину немного рассказать о себе (а сфотографироваться он так и не согласился).
В Ядрово Давид Закарая (а сегодняшние односельчане зовут его просто Дата) приехал из Грузии в далеком восемьдесят пятом. В то время красавец-мужчина грузинской национальности уже достаточно много получил информации о России. По телевизору каждая программа о русских вызывала у него интерес. Побывал в некоторых крупных российских городах. Но почему-то всегда тянуло в глубинку. "Вот бы посмотреть, какая она, настоящая суровая русская зима? - мечтал молодой человек. - Как я ее переживу? Да и другие времена года неплохо было бы узнать". Был молодой, неженатый, на подъем, как говорится, легок. Земляки поманили с собой, и помчался. Работы в ту пору было полно, только не ленись!
В колхозе имени Октябрьской революции, в состав которого входило Ядрово, приняли молодых парней с удовольствием. Жильем обеспечили. В то время колхоз жил за счет подсобных промыслов. В местном деревообрабатывающем цехе в деревне пилили штакетник, точили черенки для лопат и других сельхозинструментов. Трудились "нерусские", как их называли деревенские, на совесть.
Сам Давид вырос в многодетной грузинской семье, где воспитывались пятеро детей: три дочери (Лиана, Аза, Марина) и два сына (Анатолий и Давид). Жили хорошо, и работать было где, но…
"В детстве, - вспоминает мой собеседник, - мы во дворе все вместе играли, не только грузинские ребятишки, но и дети других национальностей, в том числе и русские. И пусть я по-русски не все говорил, но понимал абсолютно всё". Так что к приезду в Россию проблем с русским языком почти не было. На русском он до сих пор говорит с большим акцентом, хоть и живет у нас уже много лет, а родной язык по-прежнему остался с чистым произношением.
Наверное, хороший человек всегда притягивает больше хороших людей. Вот и Давид говорит обо всех, кто встречался ему на жизненном пути, кто живет рядом сегодня, с каким-то особенным уважением и почитанием. Многих благодарит. За долгие годы жизни в Ядрове грузинский мужчина стал среди односельчан своим, местным. К кому бы из деревенских он ни пришел, любой ему откроет дверь своего дома. Крепкая дружба связывает Давида и с земляками-грузинами, живущими неподалеку. Говорит, когда бы ни обратился, всегда помогут, поддержат. Доволен мой собеседник и местной властью - со всеми обязанностями сельская администрация справляется, все необходимое для людей делается. А с работой туго, так это в сельской местности всюду.
Здесь, в русской деревеньке, он встретил и свою судьбу. Валентина работала дояркой. Стали жить вместе. Родился сын. Давид дал ему грузинское имя в честь своего отца - Лео. Беда пришла в дом семьи нежданно-негаданно, когда сынишке было всего восемь лет. Умерла Валентина. Прошло уже двенадцать лет. Другой женщины в этом доме так и не появилось. Отец и сын по-прежнему живут вдвоем. Годы уносят силы. Здоровье уже не то. Сильный физически мужчина стал увядать. Работать в деревне сегодня негде. Живет временными подработками. Сейчас Давид оформляет инвалидность - хоть какой-то стабильный доход появится. Сын, пока учится, получает пособие по потере кормильца - матери. Вот на этот небольшой доход и живут. Лет десять или больше назад Давид просил лес. Хотел построить хлев, скотину завести, а еще баньку да новый забор у дома, но ему отказали. "А если мне откажут, я уже второй раз в эту дверь не постучу", - говорит он. Вот так и живут отец с сыном: скромно, дружно. У людей ничего не просят. Как могут, справляются своими силами. Нынче Лео заканчивает лесной колледж, собирается служить в армии. Да и отец его на это настраивает, чтобы настоящим мужчиной сын стал. А еще мечтает Давид обязательно побывать в ближайшее время в Грузии, свозить туда сына, познакомить его с родственниками, с которыми он сам не виделся с конца девяностых и общается в последние годы иногда только по телефону.
Не могла не поинтересоваться я у Давида и тем, какую кухню он предпочитает, не изменились ли за эти годы его вкусы. "Кроме чая, все употребляю с перцем", - засмеялся он. И продолжил: "Мы любим острые блюда, зелень, много специй. И жене моей это нравилось…" Так что грузинской кухне, как и родному языку, он по-прежнему остался верен.
О деревне Ядрово и о других ее жителях мы расскажем в одном из последующих выпусков газеты.