Александр ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ
Десять лет на Ливадийском заводе
В нашей жизни время от времени случаются юбилеи. Время летит незаметно, отмеряя годы нашей жизни, сотканные из мгновений между прошлым и будущим, наполняющие нашу память содержанием. Так незаметно пролетели десять лет моей работы на Ливадийском ремонтно-судостроительном заводе. Об этом я узнал случайно, когда посмотрел в свою трудовую книжку.
А начиналось всё так. Однажды зимой я играл в хоккей с детьми в посёлке Южно-Морском. Как обычно, пришёл к нам взрослый мужчина и во время игры нанёс мне серьёзную травму. Пришлось делать операцию. Завершилось моё сорокалетнее плавание по морям и океанам, и я пришёл работать на завод капитаном буксира "Буран-12".
На ту зарплату в пять тысяч рублей мог устроиться алкоголик или человек, не нуждающийся в деньгах. Зарплату мы называли алкоголичкой. Мой механик, получив зарплату, уходил в запой на пару недель. Спасало то, что мне удалось добиться внедрения должности третьего члена экипажа для работы с транспортами. Зарплата и алкоголь меня не интересовали, и я работал.
Второго буксира не было. Он, как памятник, стоял на берегу в бесконечном ремонте. Я обратил внимание на то, что рабочие приходили на работу голодными. Заводская столовая была платной, и мизерная зарплата не позволяла рабочим пользоваться столовой. Я обратил на это внимание руководства завода, и через некоторое время обеды для рабочих стали бесплатными.
Это было трудное время для завода, время выживания. Генеральному директору Юрию Анатольевичу Бадодину удалось сохранить производство, обеспечив завод заказами. Однако сам процесс судоремонта связан с высокими затратами и низкой прибылью. В условиях низкого уровня механизации и автоматизации прибыльность производства обеспечить сложно.
Выживание завода означало и выживание трудового коллектива. Это было трудной задачей. Низкая зарплата и частые случаи обмана по оплате труда заставляли рабочих увольняться целыми бригадами. Мы потеряли многих мастеров, имеющих большой опыт работы. Это были замечательные люди. Они ремонтировали суда в условиях минимальной механизации и скудного обеспечения. Это были люди скромного трудового подвига, не умеющие жаловаться и отстаивать свои права. Они просто уходили.
Время шло. Моему буксиру предрекали быструю кончину, но он держался, спасаясь короткими ремонтами и активной работой экипажа. Табель моего рабочего времени в то время наполнялся переработками вплоть до круглосуточных в зимний период, когда приходилось выгонять лёд из заводской (Малый Гайдамак) и соседней (Гайдамак) бухт и обеспечивать работу дока и слипа.
Быстрое время быстро меняло людей и условия труда. Появилась стабильность в оплате, обеспечении и загруженности. Обновлялась система управления производством. Когда на должность главного инженера пришёл Охотников, удалось ввести в работу второй буксир "Ж-6". Увеличилась зарплата экипажей за счёт сокращения третьего члена экипажа. Зарплата стала не алкогольной, а низкой. Это означает, что содержать семью на неё не удастся.
Завод работает, наполняется заказами, но проблемы обостряются. В судоремонте высок износ оборудования, требуется не просто ремонт, а модернизация всего комплекса производства, высока доля физического труда. От этого не уйти и не спрятаться за компьютер. Передовые технологии с ремонтом не связываются. Работа строится по принципу "купил, выбросил, купил", а труд рабочих считается издержками производства. В этом тоже большая проблема, когда тебя, как рабочую силу, считают издержкой производства. Как следствие существует проблема текучести кадров, требуется омоложение коллектива по возрастному составу, налаживание процесса подготовки и обучения молодёжи рабочим специальностям.
Вот и дожили мы до того времени, когда заводу, как и государству, срочно потребовались те, кто умеет трудиться. Ветераны завода пока ещё работают. У многих, как и у меня, трудовой стаж перескочил за полувековую отметку, но ветераны не вечны, т.е. проблему кадров нужно решать в срочном порядке, создавать благоприятные условия работы, поднимать престиж человека труда.