"Село родное забыть невозможно.
Так хочется стих про него
написать: о людях, о жизни,
о том, что тревожит, обо всём хочу рассказать..."
Так пишет Тамара Филиповна Первова о селе Крестовоздвиженка, в котором прожила почти 60 лет. В своих стихах женщина прославляет скромную красоту родного края и учит горячо любить свою малую родину.
Судьба моей героини мало чем отличается от множества судеб детей, родившихся в военные годы. Её отец был кадровым офицером, до войны они жили на Карело-финской границе в посёлке Ласкаля. Тамара Филиповна вспоминает: "Папа часто приносил мне книжки. Они были яркие, с красивыми картинками. Я знала наизусть стихи многих детских поэтов, а любимым был "Дядя Стёпа милиционер" Михалкова".
Когда началась война, девочке было пять лет, и некоторые эпизоды тех лет она хорошо помнит. Помнит, как отец посадил их в поезд и как плакала мама.
Тогда, расставаясь на вокзале, они ещё на знали, что война разлучит их на долгие годы. "Несколько дней мы ехали в старом душном вагоне, людей было много. На третьи сутки фашистские самолёты начали бомбить наш состав. Было очень страшно: люди прыгали из вагонов и куда-то бежали. Кругом всё горело и взрывалось. Мама держала на руках младшего брата, а меня прикрыла своей широкой юбкой, чтобы я ничего не видела. Треть эшелона была разворочена от взрывов, очень много людей погибли, были раненые. Помню их стоны, крики, призывы о помощи. Оставшиеся в живых, и кто мог самостоятельно передвигаться, пошли пешком. Больше недели мы по жаре босые добирались до деревни Титовка Тамбовской области, где жила моя бабушка и другие родственники", – рассказывает Тамара Филиповна.
В годы войны Тамбовщина находилась в непосредственной близости от полей сражений, являлась тыловой базой Брянского, Юго-Западного и Воронежского фронтов. От села, где жила семья Первовых, до линии фронта было немного больше 100 километров. Чтобы обеспечить фронт продуктами питания, люди работали от зари до зари не покладая рук. Женщина вспоминает: "Мама работала на ферме, которая находилась в 12 километрах от села. Там стояли небольшие домики для доярок и пастухов. Молоко с пастбищ везли на быках или на старых коровах, которые уже не доились. В полях трудились в основном старики, бабы и подростки".
Несмотря на то, что колхозы производили продукцию, село голодало, нередки были случаи опухания людей от голода, особенно в неурожайный 1943 год.
В конце войны, надорвавшись от тяжелого физического труда, у Тамары умерла мама. Никто из родственников оставить детей у себя не мог - кормить их было бы нечем, и их определили в детский дом. Лишившись заботы и материнской любви, они с братом в полной мере осознали сиротскую долю. Позже она с тоской о маме напишет стих: "Я в мамин передник все выплачу слёзы, как мама покрою назад за концы, под мамину сяду заветну берёзу, под ту, где весной оживают скворцы. И буду я слушать певца – запевалу, о прошлом ушедшем заплачет душа…"
Спустя годы песню на этот стих, как и многие другие песни, положенные на стихотворения Тамары Филиповны, будут исполнять участники крестовоздвижеского хора.
В детском доме были свои правила выживания. Просто так никого не кормили. Еду необходимо было заработать. Детей выводили на поля собирать колосья. У каждого ребёнка была своя норма. Те, кому было 5-6 лет, должны были сдать не меньше одного килограмма, а дети постарше - пять и более. Если норму не набирали, ребятишек лишали обеда и наказывали. И никому не было дела до детских слёз и голодных глаз. Дети готовы были выполнить любую работу, лишь бы получить еду. "Мы постоянно сильно хотели есть, поэтому основным смыслом нашей жизни было найти что-нибудь съедобное, чтобы заглушить этот страшный голод. За малейшее непослушание нас наказывали. И били, и на колени ставили в тёмных холодных комнатах. Много что было такого, о чём вспоминать не хочется, - вздыхает моя собеседница. - В общем, не понравилось мне там жить и однажды ночью, когда все уснули, я перелезла через высокий забор и ушла снова к бабушке в надежде на лучшую жизнь".
Бабушка приняла внучку, но лишнему рту, конечно, никто не обрадовался. Уже на утро, прихватив с собой нож и несколько мешков, Тамара вместе с другими детьми пошла в лес собирать конский щавель. В военные годы в сёлах это растение использовалось вместо капусты. Его заготавливали на зиму: вялили, сушили. Зимой размачивали и варили. А если у кого была ржаная мука, то и лепёшки пекли. Кроме щавеля крестьяне собирали купырь, амис, лебеду, лопухи. "Пока шла война мы только на траве и жили, - вспоминает о голодном времени женщина,- Корни и листья у лопуха срежем, а дудку-ствол обдираем и саму мякоть съедаем. От такой пищи у нас нещадно животы болели и были другие проблемы... Как мы выжили - не знаю".
"Разуты, в рваных рубашонках, как воробьи, ещё с утра копались мы в гнилой картошке, что возле скотного двора. Мы знали, что из той картошки, встав вместе с раннею зарёй, мать нам настряпает лепёшки по цвету равные с землёй..."
Люди надеялись, что после победы жизнь станет легче. Но и в послевоенные годы дети опухали и даже умирали от голода. Страна восстанавливала разрушенную экономику, вводились новые налоги, весь урожай, выращенный в колхозах, отдавали государству. Бабушке сложно было прокормить внучку и она договорилась с родственниками, чтобы девочка поочерёдно жила у них. "Была я у них как рабыня. За кусок хлеба приходилось полоть огороды, доить и выгонять на пастбище корову, чистить сараи. Делала всё, что велели старшие. В октябре начались заморозки, а у меня даже обуви не было. Особенно по утрам было холодно босиком ходить. Чтобы хоть как-то согреться, вставала босыми ногами в тёплые коровьи лепёшки. Даже вспоминать страшно о том времени", - вздыхает Тамара Филиповна.
Не выдержав тяжёлой работы, девочка пожаловалась бабушке и та попросила старшую дочь, которая на тот момент работала в райкоме партии, забрать внучку к себе. "Впервые после смерти мамы ощутила здесь заботу и любовь. Тётя Настя научила меня многому: вышивать, вязать, шить, печатать на машинке. Мне было хорошо у неё. Жили мы не богато, но такого голода, как в деревне, уже не испытывали. Всю жизнь я её помню и очень благодарна ей за участие в моей судьбе".
После окончания школы, и опять же при содействии родственницы, Тамару взяли в райпо машинисткой. А осенью по направлению от предприятия она уехала учиться в кооперативно-торговый техникум, который находился в городе Мичурин. "Так как на учёбу я приехала в сентябре, то все места в общежитии уже были заняты, и меня отправили жить на квартиру к бабе Кате. У них с мужем был двухэтажный дом. Пять парней жили на первом этаже, а мы, пять девчат, - на втором. Хоть и училась я на полном государственном обеспечении, денег все равно не хватало. Каждую неделю покупала большую булочку и пачку маргарина, всё делила на шесть частей и брала с собой на обед в техникум. По выходным к студентам из сёл приезжали родители, привозили им деньги и продукты, а ко мне никто не приезжал. От обиды я плакала по ночам в подушку. Но свет ни без добрых людей - хозяйка съёмной квартиры оказалась женщиной доброй. Она заметила, что ко мне никто не приезжает и хожу я в старых застиранных платьицах, да ещё штопанных - перештопанных. Однажды баба Катя повела меня в магазин под предлогом помочь выбрать ткань для её племянницы. Из этого куска материи, что я выбрала, она сшила платье и подарила его мне. Потом женщина ещё ни раз покупала на свои деньги мне наряды. Когда на каникулах удавалось приезжать в деревню к бабушке, все соседи удивлялись, откуда у меня такая красивая одежда и сплетничали, намекая, что я по вечерам "подрабатываю".
После окончания техникума девушка устроилась в торговлю, вскоре вышла замуж. Через четыре года их молодая семья с маленьким сыном по переселению уехала в Амурскую область в село Крестовоздвиженка. Руководство района, узнав, что Тамара окончила торгово-кооперативный техникум, отправило её в Толстовку товароведом. Село девушке не понравилось, и семья вернулась в Крестовоздвиженку. На этот раз председатель колхоза определил Первову нормировщицей в мастерскую. "Так как рабочих рук в колхозе не хватало, то я ещё и учётчицей подрядилась. Днём бегала по полям с саженьем, всё измеряла, а ночью писала табеля и начисляла зарплату на работников мастерской. На полноценный сон времени не хватало. Спала по четыре-пять часов. Худая была, измождённая. Дома некогда было сидеть, даже когда родилась дочь Татьяна я продолжала работать, потому что жили бедно и очень хотелось выбраться из нищеты. Вот и работала, не жалея себя".
Позже женщина вновь вернулась в райпо. Однажды в её судьбе произошло событие, о котором Тамара Филиповна уже давно и не мечтала. В 1986 году, спустя 45 лет,нашелся её отец. "Я не верила, что это был ОН, думала - ошибка, так как все давно считали его погибшим. Оказалось, что в одном из боёв отец получил кантузию и серьёзное ранение в ногу. Полгода пролежал в госпитале. Выходила его женщина, на которой он женился после войны, и у них тоже родились дети. Встречаться с отцом мне не хотелось, но по настоянию моего сына мы всё же встретились. Папа долго рассказывал о себе, а меня душили слёзы обиды. Я всю войну и после ходила с котомкой, побиралась. Немытая и грязная, никто за мной не следил. По мне ползали огромные вши, из-за них я по ночам спать не могла. А ведь такой страшной нищеты мы с братом могли и не знать, если бы отец был с нами рядом. Было очень обидно и непонятно, почему он столько лет весточки о себе не подавал. Вернувшись домой, я ему написала письмо и стих горестный сочинила".
Да, судьба не баловала мою героиню, но она всегда стремилась к счастливой жизни. Трудности не сломили её, а закалили. Рядом с ней были хорошие и добрые люди, которые давали ей вдохновение к написанию новых стихов. Долгие годы занималась общественной деятельностью: возглавляла в Крестовоздвиженкеженсовет, была председателем товарищеского суда, избиралась в сельские депутаты. Выйдя на пенсию, почти 20 лет следила за маленькой сельской церквушкой. Первовой всегда хотелось помогать людям, быть с ними рядом, чувствовать их поддержку. Наверно, поэтому у неё много друзей и стихов о людях. Во время нашего разговора её телефон не умолкал. "Когда иду по селу, люди здороваются, интересуются моими делами. Мне приятно с ними общаться, ведь я их всех люблю!"
К Тамаре Филиповне, которая столько прежила и повидала на своём веку, но не сломилась, частенько приходят в гости односельчане. Кто за советом, а кто просто поговорить по душам. И для каждого у этой мудрой женщины найдётся нужное слово поддержки, ценный совет... "Я всем рада, двери моего дома открыты для добрых людей. И знаете, пусть судьба не всегда была ласкова ко мне, всё равно не устану повторять: любите жизнь, она прекрасна, несмотря ни на что!", - на прощание сказала мне эта замечательная женщина.
Время нашей беседы пролетело быстро и незаметно. Стихи, которые мне читала Тамара Филиповна, казалось, исходят из самого её сердца, поражая трагизмом судьбы и силой характера автора.