— Помирать нам пора! — с грустной улыбкой говорит председатель кооператива Нина Васильевна Ронжина. — Работающих осталось всего 12 человек, но и эта цифра уменьшается день ото дня. Слесарь и комбайнер по заболеванию получили инвалидность. Замены им нет. Доярки всего две, этой осенью одна из них уйдет на пенсию.
Рассказ о нынешнем состоянии в "Руси" напоминал сюжет драмы с предсказуемым концом. Из техники — пять тракторов и два комбайна. Характеризуя их состояние, Ронжина использовала слова "сыплются на ходу". А что с них взять? Выпущены они в 80‑х годах. Давно бы их в металлолом, да покупать новые не на что. Правда, гидравлические грабли и пресс для сенажа все же смогли приобрести.
Особенно много проблем с зернокомплексом немецкого производства — запчастей на него не найти. Но, как говорится, голь на выдумку хитра. По словам руководителя, "мужики в гараже такое порой вымудряют, что просто диву даешься!".
Интересуюсь, когда хорошо жилось.
— Думаю, что до того как колхоз "Нива" с центральной усадьбой в деревне Мартяхино в 1992 году разделили на два хозяйства, одно из них — наше. Я возглавила "Русь" после выборов на общем собрании коллектива в 1997‑м. Ох, и дикое время было! Как мы тогда выжили — одному Богу известно. Зарплату выдавали поросятами, растительным маслом… Ну, если честно, и после этого ненамного лучше стало — только проблемы одна сложнее другой.
Ферма заполнена КРС полностью — 220 голов, в том числе коров — 94. Надои низкие — по девять-десять литров от коровы, зимой еще меньше. Нина Васильевна признается, что это из-за нехватки кормов — только сено да посыпка из зерна. Когда-то в "Ниве" было 3 тыс. га пашни, сейчас в "Руси" 600 га так называемых "паевых земель", взятых в аренду. Около 200 га посеяно овса, для сенокоса отведено 300 га. Кстати, по состоянию на 18 сентября, в СПК заготовлено 460 тонн сена — 92% от плана.
Комментарии начальника управления сельского хозяйства администрации г.о. г. Шахунья С.И. Соколова:
— СПК «Русь» в стадии выживания существует уже 15 лет. Пора в корне менять психологию управления и не бояться попыток, направленных на дальнейшее развитие хозяйства, начать строить планы на рост объемов производства, а не думать о том, как дожить последние дни.
Сейчас не лихие 90‑е, есть немало программ поддержки сельхозпроизводителей как регионального, так и федерального уровней. Мы предложили Н.В. Ронжиной применить современную технологию заготовки сочных кормов. Это поможет увеличить надои, поднять продуктивность животноводства. Для этого надо закупить кормоуборочную технику. Определенная материальная помощь из бюджета округа (планируется — 700 тыс. рублей) ей будет оказана.
Есть три лизинговые компании, готовые также оказать поддержку. Конечно, за короткое время СПК не встанет на ноги. Совместно разработаем стратегию развития. Надо принимать активные меры не только для спасения хозяйства, но и для того, чтобы сохранить деревню.
— Поля зарастают, — с горечью признается руководитель. — Да и деревня постепенно вымирает: бесперспективная, как и десятки других. Я в Щербаже 38 лет. Многих ближайших починков уже нет — Микрихи, Рыбаковского, Золотовского…
Н.В. Ронжиной скоро 60 лет, но она не только председатель, когда надо — доярка.
— А как иначе? — объясняет. — Звонят мне в четыре утра и сообщают, что коров доить некому. Собираюсь и иду на ферму. А наш инженер А.В. Крупин при необходимости комбайном управляет.
Спрашиваю напрямую:
— По-вашему, выход из этой ситуации есть?
— Нет. Мы работали, сколько могли. Недавно меня вызвали в администрацию округа. Разговор состоялся с главой МСУ Р.В. Кошелевым и начальником управления сельского хозяйства С.И. Соколовым. Они предложили мне помощь в закупке нового оборудования по лизингу. Я посчитала, во что это нам обойдется. Окончательное решение пока не приняли, но для нас это немалый риск. Считаю, что "Русь" до сих пор жива, потому что кредитов не берем.