- Ну, всё никак не угомонится, - негодует Александр Васильевич. - Я им дров купил и наколол предостаточно, а отец всё равно ещё сам их заготавливает. Нет, чтобы дома сидеть и телевизор смотреть!
Домики на улице Красноармейской в Чернаве заселены практически через один: какие-то стоят, покосившись, видно, что давно никто к ним руку не прикладывал, а некоторые лишь оставили напоминание о своём существовании в виде небольших бугорков. Дом четы Романовых одиноко расположился на самом краю улицы, а дальше овраг.
Из этого овражка по-молодецки вышел Василий Тимофеевич и, прищурившись от белизны свежевыпавшего снега, подошёл знакомиться с гостем, которого привёл младший сын.
- Зачем мне дома без дела сидеть, если сил полно у меня? - отвечает он на сыновьи укоры.
Супруги Василий Тимофеевич и Елизавета Павловна РОМАНОВЫ - труженики тыла, на чью долю выпало немало испытаний.
- Жалиться-то не хочется, да руки совсем никудышные стали, - вздыхает Елизавета Павловна, рассказывая о военных годах. - Мы с подружками на трактористов учились в Ивановке. Как отучились, их всех на тракторах работать отправили, а меня пожалели - уж больно худая была, да и поставили заправщиком.
- Где уж там, пожалели, - поддерживает супругу, растроганную воспоминаниями, Василий Тимофеевич. - Там тоже не легче было. По несколько сот литров топлива ежедневно вёдрами заливала. С ранней весны и до поздней осени в этой должности трудилась. Вот и стали теперь руки немощными.
- Под Новый год все гадали, выйдут замуж, али нет. А я спать ложусь и думаю, назначат ли меня заправщиком? Хоть бы не меня, а кого другого. Зимой ездили за фуражом и соломой для скота. Подъедешь к омёту, а его не видать - весь снегом занесён. Откапывали, подставляли сани поближе и накладывали. Нас по двое в паре было. Сначала одна подавала, а другая накладывала, а потом - наоборот.
Василия война встретила четырнадцатилетним мальчишкой по документам, а без них - двенадцатилетним, студентом ремесленного училища.
- В училище нас 800 человек было, специальность могли выбирать по собственному желанию: модельщики, формовщики, токари, слесари. Через год обучения меня и 220 других студентов отправили на авиационный завод в Саратов. Но там нас посчитали лишними, и, погрузив в вагоны, отправили в город Златоуст, что в Челябинской области. Там заводы в основном с Запада ехали со своими рабочими и станками, которые устанавливались под открытым небом. Поэтому и там мы оказались лишними. Нас определили в подземный завод, одна смена которого составляла 5 тысяч человек. Основной работой была чистка снарядов, выпущенных в 1930 году. На смену выдавалось 100 снарядов, два литра керосина, десять килограмм песка и ветошь. Кладёшь снаряды на верстак и протираешь сначала керосином, а потом песком натираешь. До обеда успевали обработать 60, после обеда - ещё сорок. Но позже мы вновь стали лишними и самовольно отправились домой, кто как.
Как только вернулся домой, мать сообщила, что меня дезертиром признали. Объяснил, конечно, всё потом, да и уехал в Чапаевск на военный завод. В сорок третьем на заводе два цеха взорвались, и я приехал назад домой, поступил на курсы трактористов. По состоянию здоровья ушёл в шофёры, так и проработал 36 лет.
- А я его всегда ждала из командировки, - поддержала рассказ Елизавета Павловна, дав супругу перевести дух. - Уедет в командировку на четыре дня, а детишки спрашивают: "А папка скоро приедет?". Приедет, ночь дома и снова уезжает. И так всегда.
- Дорог хороших не было: как в Саратов или Воронеж в командировку, так начиналась целая история. Ездили до Духовницка, на пароме до Хвалынска, а там и 220 километров до Саратова остаётся. За сутки до Саратова доехать не удавалось: на переправе брали по шесть машин, а в очереди их сорок было. Вот когда мост построили, начали ходить через Ершов, там была заасфальтирована половина дороги, а тут грязь везде. А служил я в Московском военном округе в правительственном полку с 1948 по 1951 год. Салюты часто смотрели, нравилось очень. Правда, после них пушки чистить приходилось…
- И сыновья у нас в элитных войсках служили: один в Чехословакии, другой в Германии. Оба отличились в службе, за что им даже отпуска предоставляли. Помню, пришла на обед, а в почтовом ящике письмо из армии. Василий в командировке был, а я дома одна. Вот и думаю: "Батюшки, натворили что-то!". Открываю конверт, а там нам с отцом благодарность за воспитание Саши. Настроение сразу такое, аж плясать захотелось.
Своих тихих радостей в семье Романовых много: Елизавета Павловна носочки правнукам вяжет да варежки, и счастлива, когда видит свои подарки в деле. Каждый день у них бывают дети или внуки. Особую гордость вызывают их снохи: "Всегда во всём помогают и не разу не обидели". Это ли не есть достойная старость, которую они заслужили своим кропотливым трудом и искренней любовью?