Эпоха в истории

Тысячелетия связывают человеческий род с племенем лошадиным. В смертельных сражениях и суровых походах, в бесконечных непосильных трудах и блистательных парадах лошадь неизменно находилась рядом с теми, кто её приручал, учил покорности и терпению. Кто нещадно использовал её природную силу, красоту и бесстрашие.

Лошадь во все века служила источником нескрываемой гордости и богатства одних, нескончаемой зависти и ненависти других.

Она, не требуя наград и привилегий, не жалуясь на все превратности судьбы, на равных прошла с человеком путь от границ древнейших миров до сегодняшних дней. Прошла, чтобы застыть бронзовой копией на гранитных и каменных пьедесталах, остаться на полотнах великих художников и в строчках бессмертных поэм.

Лошадь это не просто история, а целая эпоха в истории человечества, которая далеко не закончена, и, даст Бог, не закончится никогда!

Голштины и тракены

Мой собеседник не молод годами, но зряч и проницателен душой. Он без труда уличил меня в незнании темы, и я был вынужден тут же сознаться, что дружбу с лошадьми близко водил разве что в детстве, да и то, когда взрослые разрешали нам, пацанам, прокатиться верхом на коне до ближайшего водопоя.

— Вот эта порода голштины, есть голштино-ганноверы, — уточняет он, показывая в сторону пасущегося на огороженном лугу табуна. — Маточное поголовье. Тут их десятков пять, даже чуть больше. Сейчас им важно получить витамины, в сочной траве их много. Остальные находятся в стойлах, либо под стременами, на выезде.

Кажется, он слегка расстроен моими познаниями в коневодстве. А потому, пока мы движемся в кабине его "стального коня" вдоль брусчатого хозяйственного загона, неторопливо и не навязчиво заполняет мои пробелы по этой теме.

— Голштины одна из древних пород. Была известна в Европе ещё в тринадцатом веке. Запоминай. Сколько на её счету славных историй, великих побед, в каких только переделках она не была. Выжила, не утратилась. Мы в своё время на неё серьёзную ставку делали. Неприхотлива, послушна и терпелива в обучении. Бывает и своенравна, как любая уважающая себя животина. А лошадь себя уважает. В ней присутствует гордость и та степень достоинства, которую, не у всякого человека отыщешь.

Ну, а другая порода, тракены. Небось, тоже о ней не слыхал? — продолжает экзаменовать меня бывалый искусник-коневод. — Эта из Пруссии, выведена на Тракененском конном заводе в XVIII веке. И для упряжки, и под седлом, и для спорта одинаково хороша. Не лошадь, одно загляденье! У этой породы особая стать. Точёные формы, стройные ноги, безупречный вид. Отважна, и на любых заездах бьётся до конца. На тракенах наши отечественные наездники даже олимпийское золото брали.

Конюшня Наполеона

Мне трудно судить, много ли в нашем краю осталось истинных конезаводчиков. Таких, например, как Михаил Васильевич. Но он уж точно один из них. По призванию, не по стажу.

Ещё в далёких 80-х прошлого века обосновал он здешнюю конеферму. Да что там ферму — настоящий конный завод со всеми атрибутами и правилами ухода за этими прекрасными животными. В поисках лучшего опыта объездил всю Европу, чтобы потом использовать у себя. Его в ту пору в Орле мало кто знал. Зато во Франции считали за честь и к нему на ферму приехать, и к себе пригласить. Видели в нём истинного, а не назначенного коневода.

— Да, было такое, чего там скрывать, — вспоминает Гречихин. — Дружил со мной известный по тем временам европейский лошадник мусье Дюпон, потом он даже в замминистры французские выбился. Гостил у меня, смотрел лошадей, советов не давал, зато пригласил побывать у него. Собрали мы тогда небольшую группу, человек восемь. Те, кто связан был с коневодческой отраслью: ветеринары, специалисты по кормам, наездники. Во Франции нам выделили 2-х этажный автобус. Двадцать дней возили по лучшим ипподромам и конезаводам. Этого не забыть. Много всего такого увидели, было чему поучиться.

В один из дней, продолжает Михаил Васильевич, привезли нас в старинную усадьбу. Настоящий замок, лет ему триста, а может, четыреста. Вокруг по всему периметру ров, а чтобы въехать в ворота — мост на цепях опустили. Как в кино.

Оказалось, что это была конюшня Наполеона. Она и до сих пор сохранилась. Её сдают в аренду одной французской семье. С единственным условием: беречь это наследство как зеницу ока. Ни единый камешек от стены не отвалится, ни одна крошка. Всё будет тут же заделано, восстановлено так, как было.

Это, кстати, об отношении к своей истории.

Гордый красавец Комбат

Его вывел под уздцы из конюшни главный тренер конезавода Сергей Пашков. Статный красавец, вороной жеребец по кличке Комбат. Косит глазом, внимательно смотрит на тех, кто стоит перед ним. Лошадюга, что надо. Настоящий былинный конь-богатырь! По возрастной лошадиной шкале 13-ти лет от роду, то есть, в самом соку. Эти лошади до тридцати годов и даже больше живут. Силища в нём неуёмная. Кажется, одним движением, одним ударом копыта любую глыбу с места столкнёт, любую тяжесть осилит.

— А он и есть тяжеловес, — поясняет Гречихин. — Удалец настоящий. В округе другого такого нет. Сам весом под тонну, да ростом, что великан, а груз, если надо, вдвойне потянет. Его только на показ выставлять, на самых престижных выставках. И на племя, конечно. Такие лошади дороже золота стоят.

Настоящую цену Комбата, как и других лошадей, Михаил Васильевич не сказал. Да и неправильно это — оценивать и переводить истинное живое достояние на рубли. Хотя, чего тут скрывать, и покупают, и продают лошадей на его коневодческой ферме. По России, и за пределы России. Жить как-то надо. Да и закон разрешает. Иначе как обновлять породу, заниматься селекцией?! Мы и так в те самые перестроечные и 90-е уйму всего растеряли. Надо навёрстывать!

Сегодня табун гречихинский не столь велик, как хотелось бы. В нем нет пока и двух сотен породистых скакунов. Но главное, лошади есть, они сыты, ухожены, у них новые просторные помещения, тёплые стойла, хорошая сбруя, вдоволь нужных кормов. Каждый день голштинов и тракенов молодые тренеры и наездники, которых на заводе семнадцать, выводят на маршрут, на конкур, на выездку. Конь не может сутками находиться в боксах. Он подвижен, он любит учёбу и бег. Он должен развивать и закреплять свои навыки. Это вечная аксиома лошадиной истории.