Оно и неудивительно: жизнь девчонки, некогда имеющей прозвище "Тома-сорвиголова", похожа на книгу приключений...

Познакомились мы с Тамарой Ивановной Саньковой в Кордонской библиотеке во время встречи с участниками поэтического клуба "Надежда". Здесь, согреваясь песнями и ароматным чаем, слушали житейские истории, удивлялись и смеялись над нелепыми случаями из жизни.

Собеседница, начав свой рассказ, отметила сразу, причём с довольно серьёзным видом: "Без приключений не жила ни одного дня! Скучно!"

Едва не поперхнувшись горячим чаем, перевариваю услышанное и про себя отмечаю: эта женщина и на пенсии своей активностью даст фору многим молодым. В предвкушении интереснейшего рассказа пододвигаю к ней диктофон.

Первое путешествие по Киргизии

…В далёком послевоенном 1946 году родилась в селе Бураново Черепановского района девочка. Едва малышка начала ходить, мать и бабушка схватились за голову: "Это ж не девчонка, а юла настоящая!"

С годами ситуация не менялась: стоило отвернуться – шустрой девчушки и след простыл.

– Уехали мы в Киргизию, в город Токмак, когда я ещё совсем малышкой была, – вспоминает собеседница. – Мама устроилась работать стрелочницей на переезд. Послевоенный бандитизм тогда процветал, дети терялись… Случилось мне путешествовать в четыре года. Ну, как путешествовать… Бабушка прокараулила, я и сбежала. Лето. Запомнила дорогу – нас мама возила к дяде Илье. К нему я и направилась. Первое в жизни потрясение перенесла именно в тот солнечный день.

До сих пор эта картина перед глазами стоит. Молодая мама перешла дорогу, а дочка её замешкалась. Побежав следом, попала прямо под колёса автомобиля, который потом оказался в кювете. Лежит девочка в луже крови, мать над ней плачет. Так жалко! Я к девчушке подошла, по головке погладила да дальше пошла. Добралась к дяде Илье под вечер. Он, увидев меня, за голову схватился! Утром привёз домой, где от шока не могут сообразить сразу – ругать или плакать. Только руками всплёскивают вне себя от счастья.

Где ты, детство моё неспокойное?!

Позже мама заболела, врачи настоятельно рекомендовали уезжать в Сибирь. Так и вернулись в Бураново.

В деревне и вовсе раздолье! Росла я шальным, неспокойным ребёнком, к животным тянулась, всё погладить хотела, а они наоборот: гуси клевали, петухи били, лошади лягали, собаки драли.

Как-то на Масленицу наложила сена, соломы на сани, подожгла и вниз по горке покатила. И нет бы мне свалиться, так до самого низу доехала с закрытым ладошками лицом. Зачем? Не спрашивайте. Видимо шоу устроить хотела. Вместо волос бабушка нагар с головы, как у поросёнка, соскребла...

Шло время, девчушка подрастала. Льнозавод в Буранове закрылся, и семья переехала в Елбань. После операций матери работать запретили. Тамара школу после седьмого класса оставила, пошла на дойку – нужно было работать, помогать.

– Мама написала расписку, что если что со мной случится, чтоб директора не посадили, – со смехом вспоминает женщина. – Работала до поры до времени. Осталась как-то на дойке у меня последняя корова. Иду, верёвочкой размахиваю. Слышу, мне кричат: "Тамара! Тама-а-ара, убегай!" Оглянулась, а на меня бык бежит! Догнал, под заднюю часть подбросил метра на три… И я, как в анекдоте, на две сросшиеся берёзы и села. На моё счастье, рядом сидели пастухи, начали его бичами хлестать. Я же две недели в больнице отлежала…

Сквозь тяготы и невзгоды

У Тамары Ивановны трое детей, пять внуков, четверо правнуков. Замуж пришлось сходить два раза. Улыбка сошла с лица при воспоминании о первом замужестве:

– Он меня сам нашёл. Жили тогда в Елбани. Геннадий не местный был, меня ему нахвалили, вот он специально и приехал. А я была хоть и озорная, но не гуляла. Мать строго наказывала: "Потеряешь честь – убью!" Вот уж здесь мне два раза повторять не пришлось, маминого наказания я боялась, знала, что если что не так – мочёной верёвкой так отхлещет, что "ой-ой-ой!". После знакомства Гена, недолго думая, приехал сватать. Согласилась.

– О том, что вышла замуж, не пожалела ни разу, – с грустью пожимает плечами. – Родились двое деток. Позже счастливой молодой семьёй уехали в Иркутскую область. Там я его и похоронила. Работал на трелёвочном тракторе. Что-то пошло не так, трактор перевернулся, тринадцать тонн упало на Гену. Горе моё не передать словами было – любила его безумно.

Так стройная синеглазая женщина в 24 года осталась вдовой. Работала в больнице нянечкой, где, пожалев одинокую мать, выделили место для пребывания детей на время работы.

– Поработала-поработала, тяжко одной с детьми, родных никого рядом нет… Решила я, что лучше нет нашей Сибири, пора возвращаться.

В Елбани Тамара дочь устроила в детсад, сына – в ясли круглосуточные. Сама на завод пошла в несколько смен. Потом дали хорошую квартиру, раньше священник там жил. Отсюда молодую вдову и забрал второй муж Александр.

– Он разошёлся с первой супругой как раз. Приехал ко мне знакомиться, сам на десять лет старше. Два раза сватал – отказывала. В третий раз взяла да согласилась. Несмотря на то, что я молодая ещё была, ходить в клуб не хотелось, а замуж и подавно, всё по погибшему мужу тосковала.

В магазине я тогда работала. Провожают меня, ревизию провели. Думаю, дай проверю жениха! Пришла домой, в подушку уткнулась и заплакала: "Недостача! Никуда не поеду, платить надо!"

Он сел около меня. Руку на спину положил и спокойно так: "Что теперь… Выплатим как-нибудь".

Так Александр прошёл мою проверку. Сначала привёз меня в посёлок Светлый, родили сына, потом переехали в Кордон, где лишь полтора года он не дожил до нашей рубиновой свадьбы.

Жизнь моя, тайга

Работали мы на осветлении полос в Кордоне. Например, наросло осины – много-много, так мы её прорубали.

Как-то на обед девчонки сели, а я говорю: "Пойду, посмотрю грибы белянки возле болота". Метров десять не дошла до медведя. Как он вскочил, зафыркал! Ну, бежать мы – он в одну сторону, а я в другую! Туда шла – никакого валежника не было, а как обратно побежала – распорола о сучки все ноги...

Тамара Ивановна работала в питомниках, на заправке, несколько лет в школе техничкой.

– Однажды прополола плантацию саженцев – и за малиной. Вышла к камням – сидит серая змея в руку толщиной, больше метра длиной. Встала она на дыбы на камни и смотрит на меня, я только успела руки скрестить. Ой, и чего я только ей не бормотала, уговаривая не трогать меня! Вот ни разу не видела таких красивых глаз, как у неё. Поняла змея, что я перепугана до смерти, и уползла в расщелину. Я тогда на пятках развернулась на 180 градусов – и бежать.

Люблю тайгу, а брать с собой на прогулку по ней никого не хочу. Но однажды подружки от беды увели. Люда Саратовкина, Люда Вигант и я пошли на посадку. Назад идём через дамбу, смотрим – два медвежонка выскочили на дорогу. Я к ним скорее! Как же – так погладить хотелось. Девчонки меня скорее утягивать: "Тома, да что ж такое-то, не дай Бог, нянька их услышит – раздерёт нас!" А как же – жизнь в тайге прожить и медвежат не погладить?! Непонятно…

Под забавные рассказы не замечаем, как подошёл вечер. Пора собираться в путь-дорогу.

Женщины из клуба "Надежда" отмечают: "Тамара Ивановна у нас не только озорная, словно девчонка, душа компании, но и труженица, каких поискать. Всю жизнь работает не покладая рук".

На вопрос "Как же близкие ладят с вашим зажигательным характером?" Тамара Ивановна, пожимая плечами, смеётся:

– Просто принимают меня такой, какая есть! Наши люди всегда будут рядом. Если не смогли быть рядом, значит, это не наши люди!