После школы Сергей Брыляков поступил в Казанское военное училище, где проучился три года, окончить учёбу так и не удалось. Работал охранником в Ижевске, а потом вдруг подал заявление в военкомат на контрактную службу, всё-таки, желание быть военным дало о себе знать. В конце девяностых контракт был ещё в диковинку, Сергей оказался в первой волне таких военнослужащих. Почти сразу ему предложили поехать в командировку на Кавказ.
Казалось бы, такое мирное слово – "командировка". Но служивые люди понимали, что попросту отправляются на войну. На Кавказе тогда было "жарко", шла вторая чеченская.
Молодой сержант понимал, куда едет, но их ведь и учили воевать, а в училище он усердно грыз гранит науки.
Служба проходила на территории телецентра, недалеко от Грозного, который стоял в руинах. Сергея назначили старшим техником роты. Должность для прапорщиков, а он приехал в звании сержанта. "Местным" прапорщикам это не понравилось – как же, пришёл тут молодой, необстрелянный и на равных с нами будет? Устроили так, что парня перевели на караульную службу. А тому всё нипочём – служба есть служба, тяготами и трудностями его не пробьёшь.
Вообще, Сергей Васильевич производит впечатление мужчины спокойного, уравновешенного, принимающего обстоятельства такими, какие они есть – "надо, так надо". Надо идти в прикрытие – пойдём в прикрытие. Это когда идёшь впереди колонны, прочёсывая "зелёнку", чтобы боевики не смогли неожиданно напасть.
- Однажды мы получили такое задание, - рассказывает ветеран боевых действий. – Ушли в лес, сидим в дозоре. Жара неимоверная – далеко за тридцать. Решили сходить за водой - рядом речка протекает. Видим – поодаль одинокое раскидистое дерево, а под ним толпа бородатых мужиков. Бойцы рассредоточились, взяв незнакомцев в кольцо, а мы с несколькими парнями подходим ближе. Видно, что лица у мужиков наши, славянские.
- Кто такие будете, откуда? Нас не предупреждали о вас.
- Ну и нас не предупреждали.
Стоим, направив друг на друга автоматы.
Старший у них говорит, мол, мы бы могли вас здесь всех положить. Отвечаю ему, что вы тут такой толпой сидите – очень удобная мишень и давно уже под прицелом.
В общем, разошлись миром. Скорее всего, это были ГРУ-шники, выполняли какое-то своё задание. А ведь и правда, могли расстрелять, даже не предупреждая. Время неспокойное, как раз тогда, когда мы там служили, в Аргунском ущелье кировский батальон почти весь уничтожили.
Перестрелки, ночные тревоги были делом обычным. Пытаюсь добиться у собеседника подробностей. Нам же, журналистам, яркие факты подавай о стрельбе, о погонях. Но Сергей Васильевич, как и все, кто прошёл войну, осторожен в выборе слов, неохотно рассказывает о боевых действиях. "Отстреливались. Ну, так. Нормально", - вот и все подробности.
Когда молодого человека направили на блокпост, опять же стараниями тех самых прапорщиков, то командиры сразу поставили его старшим. Офицеры его знали и видели, что перед ними человек, который знает толк в военном деле. Об этом красноречивее всего говорят не боевые подвиги, а тот факт, что он не потерял ни одного из солдат, служивших под его началом – этим обстоятельством он особо гордится.
На блокпосту они налаживали пропускной режим. Чтобы быстрее проскочить солдатскую заставу, некоторые пытались "сунуть" деньги. Но это было бесполезно.
- Фрукты брали, - признаётся Сергей. – Ничего зазорного в этом не было. Но досмотра никто не избежал. Иной раз смотрят удивлённо – вы же взяли фрукты, какой досмотр? Но служба есть служба, бдительность на первом месте. До комендантского часа проверяли документы, потом шлагбаум опускался, а ночью из леса начиналась стрельба.
- Страшно было на войне?
- Когда человек ничего не боится – это ненормально. Главное, чтобы страх не овладел тобой. Азам боевой жизни меня научил мой непосредственный начальник, старший прапорщик Сибиряков, он прошёл все горячие точки. Колоритная личность – голову брил наголо, ходил вечно в бушлате, в советских "трениках" и спортивной шапочке "петушком". Жил отшельником, в фургоне машины технического обслуживания. Он меня учил: смотри по сторонам, просекай любое движение – везде может быть враг, никогда не бросай товарищей в беде.
- Как было настроено гражданское население?
- В основном – миролюбиво. Но были сёла, которые жили по своим обычаям, где не скрывали своего недовольства нашим присутствием. Они прямо говорили, что если мы начнём своевольничать, то возьмутся за оружие. Жили мы не дружно, но мирно сосуществовали.
- В свободное время – футбол, волейбол?
- Нет, я был противником всяких массовых мероприятий. В любой момент могла прилететь пуля снайпера. Вообще, я не понимал, когда служили в телецентре, для чего нужно общее построение, напротив – горы, лес, мы как на ладони. На досуге одни спали, другие музыку слушали, кто-то телевизор смотрел.
Сергей Васильевич – отличник боевой и политической подготовки, ветеран боевых действий, имеет награду "За службу на Кавказе". О своих наградах и поощрениях он говорит неохотно. Рассказывает, что для своих подчинённых приходилось их выбивать:
- Как ни праздник, то перед строем почему-то награждаются молодые женщины-военнослужащие, которые из части носа не показывают, а ребята, что хотят в разведку, дозоры, дежурят на блокпостах, каждый день рискуют жизнью, остаются без внимания. Подхожу к замполиту: "Как так? Почему?" Он отвечает: "Всё понимаю, но что я могу сделать? Ладно, пиши список, наградим". И награждали, пусть не перед строем, без лишнего шума, но награждали.
Всё это в прошлом. За плечами две "горячие" командировки. Сейчас у него мирная профессия, работает дорожником, жена – учитель. У них четверо детей, и в семье любят, когда собираются все вместе. Сергей Васильевич – человек домашний.