О судьбе узника фашистских лагерей,

нашего земляка, Одинцова Сергея Ивановича.

Международный день освобождения узников фашистских концлагерей был установлен в память об интернациональном восстании заключенных Бухенвальда, состоявшемся 11 апреля 1945 года. Восстание в Бухенвальде не было стихийным, оно стало результатом долгой подготовки, итогом совместной мужественной борьбы интернационального сопротивления военнопленных против нацизма в нечеловеческих условиях концлагеря. Бухенвальд -это одно из самых страшных мест на земле, здесь людей истребляли тысячами. В нем было загублено четверть миллиона человек из всех европейских стран. Всего за время Второй мировой войны на территории нацистской Германии и стран союзниц Третьего рейха, а также на оккупированных ими территориях действовало примерно 14 тысяч концентрационных лагерей. Освенцим, Бухенвальд, Дахау, Майданек, Треблинка – места, ставшие символами фашизма, символами зла в самой запредельной форме. Всего через систему гитлеровских концентрационных лагерей прошло около 18 миллионов человек, из них более 11 миллионов человек были уничтожены. Количество детей в возрасте до 14 лет составляло в лагерях смерти 12-15 проц. Узников лагерей нацисты морили голодом, травили в газовых камерах, издевались над ними, ставили страшные медицинские эксперименты, испытывали новые препараты, подвергали пыткам, заставляя при этом трудиться до полного изнеможения. Трупы узников часто сжигались в печах, специально построенных на территории лагерей, крематориях. Среди погибших в гитлеровских концентрационных лагерях было порядка 5 миллионов граждан Советского Союза. В настоящее время известно о 150-ти вачкасах, участниках войны, прошедших ад плена. Большинство из них погибли в финских и немецких концлагерях. О том, что пережили выжившие, их воспоминания неоднократно публиковались в "Вачской газете". Сегодня мы узнаем судьбу еще одного нашего земляка, Одинцова Сергея Ивановича, которую мне рассказал его сын, Александр Сергеевич Одинцов, проживающий в д. Белогузово.

Рассказ об отце

Мой отец, Одинцов Сергей Иванович родился в 1921 году в д.Белогузово Вачского района. Был призван на военную службу Вачским РВК пятого марта 1941г. и был направлен на курсы младших командиров в минометную роту. В начале Великой Отечественной войны его часть обороняла г.Псков. Около полутора месяцев сдерживали они натиск фашистов. В одном из боев, при артиллерийско-минометном обстреле, его контузило и ранило осколком мины в ногу. Когда он очнулся и пришел в себя, увидел, что кругом немцы. Гитлеровцы собирали колонну из оставшихся в живых раненых солдат для отправки их в концлагерь. Тех, кто не мог передвигаться – пристреливали на месте. Хорошо, что лагерь военнопленных был не очень далеко, и отец с трудом, но смог дойти. Жизнь в лагере была настоящим адом. Когда рана на ноге немного зажила, он с другими пленными красноармейцами решил первый раз бежать. Но побег не удался. Их быстро поймали и посадили в карцер на шесть суток. Потом еще были две попытки побега, но оба раза узники, в том числе и мой отец, опять были пойманы. После этих попыток бегства его перевели в другой лагерь, в г.Шауляй Латвийской ССР. Но и здесь, в этом лагере, мысль о побеге его не оставляла. Подобралась группа надежных военнопленных, которые стали тщательно готовиться к коллективному побегу. В один из назначенных дней, во время выхода на работу, пленным удалось бежать. Их долго преследовали и, чтобы хоть кому – то спастись, все они бросились врассыпную. Отец, преследуемый немцами, успел спрятаться на одном из литовских хуторов, в будке для немецкой овчарки. Фашисты его не нашли, да и хозяин дома сказал, что никого не видел. На этом хуторе отец старался быть осторожным, владельцам не показывался на глаза, питался вместе с собакой или ел зерно, которое находилось во дворе. Но хозяева все – таки его обнаружили. Семья хуторянина была литовской. Два сына у них служили офицерами в Красной Армии, а два других были солдатами Вермахта. Семья эта отца не выдала, дала ему возможность немного окрепнуть. По рассказам папы, как только у него появилось хоть немного сил, он решил искать партизан. Ходили слухи, что в этой местности они находились в ближайших лесах. В один из дней отец ушел из хутора. Он пробирался в сторону леса, но на латышской границе его заметил местный житель и сообщил фашистам. Лесок, по которому он пробирался, был небольшой, спрятаться было негде. Немцы окружили и с криками "партизан" стали избивать, травить собаками, хотели застрелить на месте, но, увидев лагерный номер на его рубашке, отправили опять в тот же лагерь, откуда бежал. За очередной побег его избивали, издевались над ним и отправили в карцер на двенадцать суток. Просидев этот срок без еды и, можно сказать, без воды, он вышел еле живой - на нем были кожа да кости. Как дошел от карцера до общего лагеря, не помнил. Хорошо, что сопровождавший немец по дороге не пристрелил. В лагерном бараке, находясь в тяжелейшем состоянии и уже прощаясь с жизнью, отец вдруг услышал голос пленного, который спрашивал: "Есть кто горьковский?". Папа с трудом прошептал, что есть. Оказалось, что этот пленный был из д.Балово Вачского района и звали его Иваном Широковым. Работал этот узник в лагере портным. Он шил одежду для пленных. Первое время Иван ухаживал за отцом, подкармливал, отдавая ему свой паек. По воспоминаниям папы, после карцера он ходить не мог. Чтобы спасти своего земляка, Иван уговорил старшего немца перевести его в швейную мастерскую, сказав, что тот хороший портной, но только ослабший. Этой просьбой Иван спас моего отца. Позднее всех тех, кто убегал из лагерей и кто был еще посильнее и смог сам передвигаться, погрузили в эшелон и отправили в Польшу, в другой концлагерь. Среди этих пленных был и мой отец. Там они стали работать в шахте под землей, добывать уголь. Работа в шахте была каторжная. Это был тяжелейший труд голодных, больных и измученных людей. Когда отец совсем ослаб и не мог уже спускаться в шахту, его перевели наверх возить тачки с углем. Война катилась на запад, Красная Армия победоносно освободила советскую территорию, и теперь наступило время, когда она стала освобождать от немецкого ига страны Европы. Линия фронта приближалась все ближе и ближе к их концлагерю. Уже слышна была канонада пушек. С приближением нашей армии немцы стали избавляться от узников концлагеря. Пленных не кормили несколько дней. Кто был под землей, в шахтах – все были затоплены, а наверху - большая часть военнопленных была расстреляна. Еле живых, не способных передвигаться, не тронули, видимо, были уверены, что они и так не выживут. Когда концлагерь был освобожден частями Красной Армии, уцелевших пленных отправили в госпиталь. Как рассказывал отец, из нескольких десятков человек, оставшихся в живых после расправы над ними фашистов, выжили единицы, в том числе и он. Выжил и его земляк, Иван Широков. После войны и до конца своих дней они дружили. Иван работал портным, ходил по деревням со швейной машинкой и шил одежду: перешивал пальто, костюмы для простых людей. Часто заходил к нам в дом в д.Белогузово, и они вспоминали эту страшную войну. Мой отец умер в 1972 году в 50 - летнем возрасте от сердечного приступа, а Иван прожил долгую жизнь Последнее время он жил в д.Курмыш Клинского сельского совета. Умер в конце 90-х годов.

Материал подготовила

Ольга Михеева

Фото из семейного архива А.С. Одинцова