- Радиация не "кусается" здесь и сейчас – о её вреде мы узнали гораздо позже. Тогда же, в 1986-м, когда меня и ещё нескольких односельчан вызвали в военкомат, подумал, что повезут в Афганистан. О том, что в Чернобыле произошла какая-то авария на атомной электростанции, мы слышали, но перспектива попасть на войну казалась гораздо страшнее, чем отправиться в зону поражения…

Вот так кугультинец Александр Васильевич Головинов вспоминает о наборе резервистов для ликвидации последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС).

В 30-километровую зону поражения он попал в сентябре 1986 года. Спустя четыре месяца после катастрофы. 31-летнему водителю грузовика там подобрали аналогичное занятие: первые недели Александр Васильевич подвозил гравий на строительную площадку, где готовился бетон для возведения укрытия (саркофага) над разрушенным реактором. Потом доставлял новые и новые комплекты одежды для других ликвидаторов. Ну, а когда набрал "свою дозу" (17,21 рентгена), был комиссован домой. Произошло это в феврале 1987-го.

- Всё, что попадало в "зону", было одноразовым. Кроме людей. Нам запрещалось что-либо вывозить, забирать с собой. А в садах местных полупустых деревень краснели яблоки, и так хотелось их укусить… Тем более, мы ведь не чувствовали никакого физического дискомфорта. Ничего указывающего на то, что всё вокруг пронизано вредными лучами радиации. Единственное, что помнится, – постоянный сладкий привкус во рту.

...Пока наш герой вместе с десятками тысяч таких же, как и он, молодых мужчин ликвидировал последствия аварии, дома его ждали жена и двое сыновей.

Как известно, в ликвидаторы преимущественно записывали крепких мужчин старше тридцати лет, у которых уже было не меньше двух детей. Наверное, не сложно догадаться, почему.

Конечно, без последствий для здоровья такие командировки не проходили. И Чернобыль всё отдается и отдаётся страшным эхом. Из четверых мобилизованных одновременно с Александром Васильевичем кугультинцев в живых остался он один. По словам супруги, перенёс множество болезней, да и сейчас "держится на таблетках".

- Проблемы со здоровьем дали о себе знать сразу же после возвращения домой. Мучили головные боли. Через несколько месяцев я вынул из дёсен практически все зубы. Они просто выпадали (уж извините за подробности). Чтобы хоть как-то поддержать, в совхозе мне выписали путёвку в санаторий.

Сейчас из государственных преференций и наград у ликвидатора имеются орден и небольшая пенсия с надбавками по инвалидности. В общем, брошенным он себя не считает. Но вот пропорциональны ли все эти компенсации потерянному здоровью и 35 годам, пронизанным страхом перед возможными ещё более тяжёлыми болезнями?

Впрочем, о чём сегодня рассуждать?..

- Во-первых, тогда мы не знали о каких-либо последствиях. Ну, а во-вторых, когда тебе немного за тридцать, кажется, что ни одна "болячка" не возьмёт. Поэтому ехали без особых сомнений. Да и отказываться, когда другие идут, было б стыдно. Не так нас воспитывали, - заключает Александр Васильевич.