В списке земляков, служивших в Афганистане, среди воинских званий сержантов и рядовых выделяется одно – матрос. Что могли делать представители флота в стране без морей? Как оказалось, нашлось для них дело – охрана государственной границы с Афганистаном по реке Амударья. Задача стояла простая – не допустить переход моджахедов на территорию СССР.
В 1985 году коренной коммунаровец Виктор Ведерников, родившийся и выросший в этом селе, немногое знал про Афганистан: "гористая страна, гражданская война, моджахеды". Выходили статьи в газетах, тема поднималась на телевидении, но, по понятным причинам, освещалась ограниченно. К тому времени в Коммунар уже вернулись из горячей точки несколько воинов-интернационалистов, но и они не особо распространялись, что на самом деле происходит в центральноазиатской стране.
После школы Виктор поступил в институт цветных металлов Красноярска, но учёбу бросил и с первого курса ушел в армию. В военкомате при распределении по командам думал, что будет пограничником, на месте узнал, что охранять предстоит морские границы СССР, а значит, служить три долгих года.
Учебка прошла в Краснодарском крае – как и положено, первые полгода боец бегал, отжимался и постигал воинские науки. Одновременно с этим осваивал специальность моториста, без устали собирая и разбирая агрегаты. После учебки распределение – стратегически важный город-порт Термез на реке Амударья, на границе Узбекской ССР и Афганистана.
***
В связи с вводом Ограниченного контингента советских войск в Афганистан и осложнением обстановки на советско-афганской границе в 1981 г. для обеспечения надежной ее охраны на участке рек Амударья и Пяндж в соответствии с решением Правительства СССР сформирован отдельный дивизион сторожевых катеров (45-й ОДСК) с базированием в г. Термез (Термезская флотилия) в Узбекистане.
***
В некоторых армейских частях, чтобы попасть в Афганистан, требовалось добровольное заявление солдата на имя Министра обороны СССР. В случае Виктора, о переводе узнал уже при получении приказа. Самолет Краснодар – Ташкент – Термез, на месте вооружили и экипировали. Форма морских пограничников мало отличалась от формы ВМФ, разве что погоны с зеленой окантовкой. Так, матрос с длинными лентами на бескозырке оказался в краю пустынь и гор.
Первое, что почувствовал Виктор на новом месте службы – испепеляющая жара, огромный перепад температур по сравнению с Коммунаром. Самое душное время дня – с 13:00 до 16:00, даже называлось "Адмиральский час" – в эти часы старались не выходить под палящее солнце и минимизировали активность. В остальном, с жарой справлялись так же, как и все – пили много воды и чая, иногда под бескозырку ложили смоченный платок, иначе тепловой удар на вахте мог настигнуть меньше чем за полчаса.
Главная задача речных пограничных отрядов – патрулирование реки, пресечение попыток прохода в обе стороны. Кроме дозорной службы, занимались десантированием солдат и грузов на афганскую сторону, охраняли мосты и временные переправы.
Две недели на базе – две недели в патруле. Под марш "Прощание славянки" выдвигались на точку вверх или вниз по реке, сменяли дозор. Катера могли выйти в рейд только парами – это же правило в Афганистане распространялось и на вертолеты. Малый к атер ("Аист" или "Пеликан") ходил в связке с более крупным пограничным сторожевым кораблем (ПСК), где кроме мичмана – командира судна – служили еще пять человек. Ближе к 1988 году с Амура на усиление пришли еще более мощные артиллерийские катера "Шмель" с танковым орудием и зенитной установкой на борту.
Отходя от базы, ложились в дрейф и глушили двигатели, сканируя местность визуально и радаром, а в сумерках – приборами ночного видения. Большой катер становился на якорь, а малый курсировал, так как был быстрее и маневреннее в обманчивом мелководье Амударьи. На берег все эти дни практически не сходили – не положено, на земле патрулировали отдельные погранотряды.
Виктор стал мотористом на малом катере "Аист" с экипажем из двух моряков, вооруженных автоматами Калашникова и ручным пулеметом. На борту случались и поломки, и тогда корабельный механик вспоминал время учебки. Если неисправность несложная, чинил сразу, если что-то серьезное, с базы на выручку отправлялся другой катер.
Что касается быта, на речных кораблях есть кают-компании, где можно отдохнуть после двухчасовой вахты, рядом – небольшой камбуз с чугунной печкой на солярке. Чтобы готовить на такой, требовалась изрядная сноровка и толика мужества. Перед выходом в патруль брали двухнедельный запас провизии – тушенку, сгущенку, сливочное масло, чай и прочее. Редко когда удавалось разжиться свежим мясом или фруктами.
После двухнедельного дежурства расслабиться на базе тоже не давали – наряды, караулы, очень редкие увольнения в ближний городок. В отличие от РСФСР, здесь во время увольнения было не принято знакомиться с девушками на улице – в культуре Средней Азии мимолетные встречи крайне не приветствуются.
Граница близ Термеза считалась относительно спокойным участком, но нарушители были и здесь – как правило, те, кто по ночам пытался пересечь Амударью вплавь. После задержания нарушителей сопровождали в штаб, выясняли, не состоит ли он в бандитских формированиях.
Поставленную задачу пограничники выполнили – через северную границу Афганистана боевики не прошли. Демобилизовавшись в 1988 году, Виктор вернулся в Коммунар, работал в шахте проходчиком, затем на скреперной лебедке, даже освоил профессию взрывника, сейчас трудится токарем в цехе по ремонту горного оборудования. У него сложилась семейная жизнь, женился на девушке Ирине, которую знал еще до службы, сейчас в семье Ведерниковых две дочери – Алена и Надежда.
Через десятки лет "афганцы" поддерживают связь с сослуживцами и бойцами других подразделений, воевавших в Афганистане. Вскоре у коммунаровцев Николая Самотаева, Олега Глотова, Евгения Гриборенко, Андрея Защеринского и Виктора Ведерникова будет повод собраться вместе – 15 февраля этого года исполнится 30 лет со дня вывода войск из ДРА и окончания той войны.